Несмотря на все попытки США и их ближайших европейских союзников из числа государств Центральной и Восточной Европы превратить Североатлантический альянс в антироссийский кулак, саммит засвидетельствовал растущие противоречия в этой организации и ее неспособность принимать конкретные консолидированные решения.
Заметим, что валлийский городок, впервые упоминаемый ещё в XII веке под латинским названием Novus Burgus («новый город»), население которого вместе с примыкающим Кардиффом перевалило сегодня за миллион человек, выглядел идеальным местом для съезда евроатлантистов: Ньюпорт расположен в союзной американцам Великобритании, но при этом не в Англии и не в претендующей на независимость Шотландии.
А не стал этот город новой вехой в истории НАТО, прежде всего потому, что радикальным апологетам евроатлантизма не удалось сделать украинскую тему главным пунктом повестки дня саммита. В работе форума доминировала тема исламского экстремизма в контексте наступления на Ближнем Востоке Исламского государства.
Одно это заставило многих участников дискуссий на саммите умерить свой антироссийский пыл. Ведь для успешной борьбы с угрозой вооружённого исламизма без взаимодействия с Россией трудно. А вот системы ПРО в Румынии и авиагруппы США в Эстонии этой борьбе серьезно не помогут. Не поможет и украинская армия, которой НАТО пообещала скромные 15 млн евро на модернизацию.
Второй основной момент саммита в Ньюпорте — фактический отказ ряда государств во главе с Германией санкционировать уже, казалось бы, согласованное решение о создании в рамках НАТО подразделения быстрого реагирования и его размещении вблизи российских границ. Договорились всего лишь создать в «заинтересованных» странах Восточной Европы — в первую очередь, в Польше и странах Балтии — дополнительные склады вооружений, боеприпасов и разместить там боевую технику.
Не следует недооценивать и значимость финансовых проблем внутри НАТО. Североатлантический альянс все последние годы исправно штампует решения о доведении уровня военных расходов в национальных бюджетах до 2% от ВВП — и с таким же постоянством этот ориентир остается для НАТО недостижимым. Двухпроцентными оборонными расходами в настоящее время могут похвастаться лишь США, Великобритания, хозяйка новой американской эскадрильи ВВС Эстония и Греция. Остальные пока вновь договорились «стремиться достигнуть» обещанного уровня в пределах ближайшего десятилетия.
«Россия, имеющая вековые культурные, языковые и экономические связи с Украиной, готова поставить на карту гораздо больше, чем Запад, дабы оказывать влияние на Киев. Россия считает, что недопущение членства Украины в Организации Североатлантического договора является жизненно важным для ее национальной обороны» — так жестко, но вполне объективно охарактеризовала расклад сил в украинском вопросе The Wall Street Journal.
Продолжая эту мысль, редактор политического раздела The National Interest, известный американский историк и политолог Роберт Мери, назвал политику администрации США по Украине «сумасбродством».
«Здесь мы сталкиваемся с неумолимым дифференциалом силы, — говорит автор статьи в The National Interest. — В сфере международных отношений сила и власть существуют во многих формах: это боевая мощь военной техники и технологий и способность пользоваться ими; численное превосходство населения и национальное богатство; интенсивность национальных чувств по поводу тех или иных конфликтов; геополитические преимущества и императивы; готовность расходовать богатства страны и нести жертвы ради достижения общенациональных целей. Если сложить все эти элементы силы и власти, а потом провести их оценку, станет ясно, что Россия способна оказывать на Украину то влияние, какое пожелает.
И какова реакция Обамы на этот урок внешнеполитического реализма? Отвечая на предложение Путина и на очевидную готовность Порошенко согласиться на него, Обама выразился так, будто слова для него — это замена власти. «Нельзя добиться никакого реалистичного политического урегулирования, — объявил он, — если Россия по сути заявляет, что продолжит посылать танки, войска, оружие и советников под маской сепаратистов, хотя все это российское, и что единственное возможное решение кризиса для Украины — это поступиться своей территорией или суверенитетом».
В контексте произошедшего на Украине серьезный человек такие слова говорить не стал бы. В действительности реальное политическое урегулирование возможно лишь тогда, когда конфликтующие стороны понимают существующий дифференциал силы. Видимо, Порошенко это понимает, а вот Обама — нет»…
Как показал саммит НАТО в Ньюпорте, в рядах Североатлантического альянса многие склонны согласиться с этой оценкой или, по крайней, мере, понять позицию России. Во всяком случае, декларация саммита констатировала, что НАТО «стремится к сотрудничеству с Россией и развитию с ней конструктивных отношений», что включает в себя укрепление «взаимного доверия, открытости и роста взаимопонимания по нестратегическим ядерным силам в Европе, что должно основываться на общих интересах безопасности в Европе».
Несмотря на это, заявления президента США и ряда других западных лидеров по-прежнему отличаются крайней односторонностью. Что касается украинских властей, то в текст итоговой декларации вошел скандальный пункт о том, что НАТО призывает их «продолжать проявлять предельную сдержанность в их продолжающейся операции, с тем чтобы избегать жертв среди местного мирного населения».
До сих пор подобное «проявление сдержанности» включало артиллерийские обстрелы жилых кварталов восточноукраинских городов. Однако это не смутило натовских стратегов. Как подчеркнул постоянный представитель России при НАТО Александр Грушко, «украинский кризис был использован не только для того, чтобы укрепить отношения Украины и НАТО», но и чтобы «нарастить «натовские мускулы» у границ России.
«В целом я хочу сказать, что в течение всего кризиса на Украине роль НАТО была крайне деструктивной», — указал российский дипломат.
