Химическая атака в Хан Шейхуне стала новостью номер один в мире — сирийскую армию обвиняют в применении запрещенного оружия. Дамаск обвиняет в случившемся вооруженную оппозицию. Москва призывает разобраться с произошедшим, Запад обвиняет Асада и Россию — все опять вернулось в 2013 год? Нет, потому что ситуация принципиально иная — и в мире в целом, и на Ближнем Востоке, и в США. Общее только одно — провокация, которую пытаются использовать для развязывания большой войны.
На пресс-конференции с посетившим Вашингтон королем Иордании Абдаллой Вторым Дональд Трамп заявил о том, что химатака в Идлибе изменила его отношение к Башару Асаду — а ведь буквально за пару дней до этого госсекретарь Тиллерсон говорил о том, что судьбу сирийского президента должен решать народ этой страны (на это фантастическое признание у США ушло шесть лет). А в опубликованном в среду интервью газете The New York Times, отвечая на наводящий вопрос о том, не думает ли он, что инцидент в Идлибе «говорит о роли России в Сирии», президент США сказал:«Я думаю, что это очень печальный день для России, так как они стоят вместе (с Дамаском), а в данном случае вся информация указывает на то, что это сделала Сирия… Зачем они это совершили, кто знает».
То есть Трамп не обвиняет Москву в химатаке — однако намекает на ответные меры, правда, не раскрывая их:
«Я никогда не раскрываю то, что делаю по военной линии, я просто об этом не болтаю… Меня спрашивают, как я поступлю с Сирией. Я об этом не говорю».
При этом Майкл Пенс, вице-президент США, заявил, что причина нынешней трагедии в том, что администрации Обамы не удалось «привлечь Россию и Сирию к выполнению взятых ими на себя обязательств по уничтожению химического оружия» — то есть, по сути, обвинил Москву в невыполнении взятых на себя обязательств. А госсекретарь Рекс Тиллерсон заявил, что у него нет никаких сомнений в том, что ответственность за эту чудовищную атаку несет правительство Сирии:
«Мы считаем, что для России пришло время серьёзно задуматься о продолжении поддержки режима Асада. Те, кто защищает и поддерживает его, в том числе Россия и Иран, не должны питать иллюзий относительно Асада и его намерений. Любой, кто использует химическое оружие против своего народа, демонстрирует глубочайшее пренебрежение человеческой добропорядочностью и должен быть привлечен к ответственности».
О том, как лучше это сделать, тут же высказались сенаторы Маккейн и Грэм — они встретились с Тиллерсоном и сообщили, что он понимает «необходимость действий против Дамаска». Сами сенаторы выступают за поставки оружия вооруженной оппозиции — но вот что они имеют в виду под действиями? Грэм сказал, что «президент имеет возможность наказать Асада так, как президент Обама никогда бы делать не стал» — но Обама не стал обстреливать Дамаск баллистическими ракетами, хотя именно к этому его и подводили. К чему же подталкивают Трампа?
Для полноты картины можно процитировать еще и появившиеся в четверг высказывания постпреда США при ООН Никки Хейли:
«У меня были беседы с президентом, в ходе них он вполне серьезно называл Россию проблемой».
Говоря о России, Хейли отметила, что «то, что они сделали с Крымом и Украиной… и как они прикрывают Асада, из-за таких вещей мы не намерены делать для них поблажку», напомнила, что она «неоднократно давала подзатыльники России» тогда, когда считала, что «следует указать ей на то, что она поступает неверно». По ее словам, не следует обращать внимание на то, что Трамп не выступает с критикой России — «все хотят услышать, что он скажет, но надо смотреть на то, что он делает».
Итак, мы имеем дело с крупнейшим за последние месяцы кризисом — причем, судя по всему, рукотворным, то есть организованным в результате провокации. Точно такой же, как и в 2013-м — когда за обвинениями Асада в применении химического оружия последовала подготовка к американскому нападению на Сирию. Все уже было приготовлено к массированном удару — и только понимание того, что прямое нападение США на еще одну страну арабского мира способно привести к эффекту домино и вызвать полномасштабную войну на всем Ближнем Востоке, остановило уже запущенный механизм.
Тогда малую мировую войну предотвратили совместные усилия Путина и Обамы — американский президент очень не хотел переходить прочерченную им «красную линию». Ведь в реальности линию пересек не Асад с его так и не доказанным химическим оружием — а те, кто таким образом пытался добиться полномасштабного вступления в войну США. У Обамы и Керри тогда хватило разума и понимания ситуации — а Владимир Путин, сочетая дипломатическое и военное умение, добился тогда заключения соглашения о вывозе из Сирии химического оружия, что позволило президенту США сохранить лицо. Но сейчас мы видим, как те же самые силы подкладывают все ту же «химическую корку» уже президенту Трампу.
Впрочем, цели все же отличаются — если в 2013-м речь шла о военном ударе США по Сирии, то сейчас под удар ставят российско-американские отношения. Тоже, конечно, серьезная ставка — но на фоне мировой войны все же не такая уж и значительная. О чем речь сейчас?
Во вторник в Москву прилетает Рекс Тиллерсон — в среду пройдет его встреча с Владимиром Путиным. Это станет первым с момента вступления Трампа в должность контактом его представителя с президентом России — то есть переговоры новой администрации с российским руководством наконец-то начнутся. Наконец-то — потому что пауза в отношениях двух стран длится уже пять месяцев, с момента президентских выборов. Трампу физически не дают установить нормальные контакты с Москвой — устроив совершенно уникальную кампанию по его дискредитации через мифические «русские связи».
На фоне нее Трамп вынужден был не только сдать своего советника по нацбезопасности Майкла Флинна, но и притормозить с планами встречи с Владимиром Путиным, а его противники тем временем запустили еще и замаскированную кампанию на тему того, что «Путин устал ждать Трампа» и «русские разочаровались в Трампе». При этом в самой администрации Трампа есть сторонники разных подходов к отношениям с Россией — в том числе и те, кто выступает за продолжение жесткого курса на сдерживание Москвы. Естественно, в ходе взятой Трампом паузы они получили возможность, что называется, «разойтись» — что мы и видим по высказываниям Хейли.
Тем не менее сам Трамп настроен на диалог — а ничего большего от него в Москве и не ждут. Зная взгляды Трампа на США и глобализацию, Путину нужен просто внятный разговор с Трампом — чтобы понять, насколько новый глава Белого дома будет способен добиваться поставленных перед собой целей. Да, России нужен именно успешный Трамп — то есть такой, который будет «делать Америку великой» исходя из своих предвыборных обещаний и собственных политических взглядов.
С таким Трампом — пусть и окруженным представителями разных кругов американского истеблишмента — Путин всегда сможет разговаривать и даже порой договариваться о каких-то конкретных вещах. С несамостоятельным Трампом договориться будет практически невозможно — потому что он не сможет выполнить взятых на себя обязательств.
Так что интерес Кремля прост — помочь Трампу остаться Трампом. А интерес противников Трампа противоположен — не дать Трампу стать полноценным президентом США ни во внутренней, ни, тем более, во внешней политике. Учитывая, что Трамп — антиинтервенционист, то есть противник военного вмешательства США в чужие дела, нужно всячески осложнить его отношения с Путиным — который продвигает в мировых делах концепцию невмешательства. Ведь если Путин и Трамп смогут найти общий язык, это поставит под угрозу всю модель американского гегемонизма, как ее формулирует атлантическая элита.
Столкнуть Россию и США на сирийской теме, казалось бы, проще всего — война идет седьмой год, наши страны находятся по разные стороны баррикад. Трамп пытался выйти из ловушки — еще в ходе предвыборной кампании говоря о том, как он вместе с Путиным будет бить ИГИЛ*. Но его упорно пытаются загнать в нее снова. Сейчас — с помощью химической атаки в Идлибе, буквально за несколько дней до приезда в Москву его госсекретаря.
Удастся ли столкнуть Россию и США в Сирии? Нет — если уже в 2013-м это не получилось, то уж тем более не удастся сейчас. Во-первых, в отличие от того времени, сейчас мы воюем в Сирии — и это принципиально меняет всю ситуацию. Во-вторых, президентом США является человек, настроенный на еще более ограниченное использование «военной дубинки», чем даже Обама — и явно не собирающийся начинать свое правление с односторонней военной операции, более чем рискованной.
Сможет ли провокация в Идлибе сорвать американо-российский диалог? Тоже нет — потребность в нем слишком сильна для Дональда Трампа. Не потому, что он «агент» или «фанат» Путина — а потому, что он понимает, что если поддастся на провокации и позволит вовлечь себя в конфронтацию с Россией, то ему не удастся воплотить ничего из его масштабных планов. Чтобы «сделать Америку великой», нужно лишить наднациональную атлантическую элиту права определять ее политику, ее курс, ее судьбу — и это Трамп очень хорошо понимает.
