На этой неделе в украинской теме вдруг обозначился неожиданный аспект — о том, что Украина должна дать полную свободу Донбассу, отпустить его на все четыре стороны, заговорили западные эксперты. Бывший пресс-секретарь специальной мониторинговой миссии ОБСЕ на Украине Майкл Боцюркив в своем интервью CNN заявил, что восстановление разрушенного и усеянного минами региона может стоить миллиарды долларов, которых у Киева нет. Во-вторых, что оставшиеся на Донбассе жители «ожесточены и привыкли к жизни повстанцев». В-третьих, что потеря Донбасса позволит Украине проще строить собственное будущее.
Одновременно позицию Запада по Украине разнес в пух и прах на страницах британского издания «Дейли Телеграф» известный английский журналист и специалист по ЕС Кристофер Букер. По мнению Букера, именно Майдан и отношение к нему Запада в конечном итоге и подтолкнули Восток Украины и Крым к России. Реакцию западных лидеров на крымские события Букер назвал безумной, и в ситуации, когда три года войны уже унесли девять тысяч человеческих жизней, единственным выходом из тупика он видит воссоединение Восточной Украины с Россией. Один из известнейших британских интеллектуалов уверен, что рано или поздно это произойдет.
Эти два выступления имели некоторый резонанс в России, однако поняты они были, как мне кажется, несколько превратно, в духе заголовка с сайта Pravda-tv.ru «На Западе растет число сторонников раздела Украины». То есть да, возможно, количественно людей, понимающих, что окончательный развод Украины с Крымом и Донбассом уже произошел, становится больше, однако, даже если их станет очень много, это обстоятельство едва ли повлияет на ход событий.
Проблема ведь не в том, какова численность реалистов, верно оценивающих параметры, характер и перспективы гражданской войны в Украине. Когда я занимался Грузией, Абхазией и Южной Осетией в качестве главного редактора одного из филиалов радиостанции Свобода/Свободная Европа, я не так уж и редко сталкивался с европейскими экспертами и политиками, отдававшими себе отчет в том, что о реинтеграции мятежных республик в состав Грузии можно забыть раз и навсегда, этого не произойдет по целому ряду причин. Главная — ни абхазы, ни осетины не видят своего будущего в Грузии и едва ли найдется сила, которая сможет затолкнуть их в отторгаемое пространство соседнего государства, частями которого их республики когда-то были. Кстати, и в самой Грузии есть люди, махнувшие рукой на любые планы по воссоединению в виду их абсолютной нереализуемости.
В Молдавии сложилась ситуация, которую иначе как парадоксальной не назовешь. Значительная часть интеллигенции и представителей политических элит не только не грезят о возвращении Приднестровья, с которым уже более 20 лет живут раздельно, а напротив — не желают, чтобы сепаратистская территория снова стала частью молдавского государства, ибо это может нанести непоправимый ущерб пестуемому «европейскому духу» и создать препятствия на путях евроинтеграции. Я думаю, что если бы молдаван, не накачивая их сомнения и страхами с экранов телевизоров, попросили бы честно высказаться относительно перспектив воссоединения с Приднестровьем, то тех, кто проголосовал бы против вполне могло оказаться большинство. Это понятно — за 25 лет ментально две соседние территории разошлись так далеко, что необходимость жить бок о бок с соседом, которого ты представляешь в виде навсегда застрявшего в какой-то чужой и пугающей советской реальности мастадонта, выглядит не слишком привлекательной.
Я вообще считаю, что распад бывших союзных республик процесс необратимый и, возможно, еще не полностью завершившийся. Украина зрела зрела 23 года и то, что там произошло, очень многим казалось неожиданностью. Мне не хочется рассуждать о том, по каким линиям могут пойти новые разломы, но уже произошедшие не могут быть устранены. Понимание этого и есть единственный реалистичный взгляд на вещи. И на Западе множество людей вполне отдают себе отчет в том, что в постсоветской реальности разбитых чашек не склеишь и гораздо разумней было бы позволить не умеющим ужиться друг с другом общностям обустраивать свою жизнь на новых принципах и основаниях, тем более, что право нации на самоопределение зафиксировано как основополагающее целым рядом международных документов и организаций.
Вот лишь одна цитата из Декларации ООН о правах коренных народов: «Устав Организации Объединенных Наций, Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах и Международный пакт о гражданских и политических правах, а также Венская декларация и Программа действий подтверждают основополагающее значение права на самоопределение всех народов, в силу которого они свободно устанавливают свой политический статус и свободно осуществляют свое экономическое, социальное и культурное развитие»,
Тем не менее, политический прагматизм в оценке дробления частей бывшего СССР не имеет шансов стать основой глобальных правовых и политических решений, поскольку принцип нерушимости границ, заложенный в основу послевоенного мирового устройства, остается для Запада императивной нормой, не подлежащей пересмотру. В Европе есть свои проблемные регионы, которые в случае, если акты провозглашения независимости сепаратистскими образованиями на территории бывшего Союза, были бы признаны легитимными, тут же вновь заявили о своих притязаниях на самостоятельное существование.
Но проблема не только в этом. Отказывая сообществу сепаратистских минигосударств в признании, Запад тем самым накладывает на Россию, которую обвиняет в поддержке всех центробежных сил на постсоветском пространстве, дополнительное обременение. Возлагая на Москву ответственность за конфликты в Молдове, Грузии, на Украине американские и европейские политики пытаются одновременно взвалить на нее обязательства реинтегрировать мятежные территории в состав тех республик, от которых они откололись. Кстати, Борис Ельцин попытался в свое время пойти навстречу западным партнерам. В течение многих лет российское руководство различными запретительными мерами и постоянным давлением вынуждало руководство Абхазии заключить договор о воссоединении с Грузией. Из этой затеи ничего не вышло и о том, что результаты реинтеграционных усилий Москвы окажутся нулевыми, легко было догадаться с самого начала.
Таким образом, восторги по поводу трезвости отдельных западных экспертов и политиков, увы, не очень обоснованны, поскольку никакой практической пользы даже самые обоснованные суждения не принесут. В обозримой перспективе Запад, вопреки кстати декларируемым им же самим принципам о праве народов, будет оценивать независимость, отвоеванную дискриминируемыми в некоторых постсоветских республиках этносами и национальными общинами, как результат нелегитимной подрывной деятельности Москвы.
Тем не менее, у непризнанных и частично признанных государств, каковыми когда-то были все без исключения государства, есть своя история и складывающееся правовое пространство. Но это уже совсем другой разговор.
