Сергей Станкевич о статье Путина и о том, что разделило украинцев и русских

- Сергей, тезис о том, что русский и украинский народы — это один народ, далеко не нов, но каждый раз невероятно дискуссионен. Некоторые политологи, занимающиеся постсоветским пространством, относят его даже к «токсичным тезисам». Как вы считаете, один ли мы народ?

— Исторически мы, несомненно, были одним народом. Был единый племенной союз восточных славян. Именно из этих восточных славян и сформировался единый народ с общим государством, языком, культурой. И даже управляла нами одна семья Рюриковичей. И в Киеве, и в Новгороде, и в Суздале, и во Владимире, а позднее в Москве правители были родственниками. Они были отцами, братьями, сыновьями, дядями и т.д. Это всё была одна семья в буквальном родовом смысле. И никаких переводчиков у нас никогда не было. И это всё продолжалось не год-два, а долгих пятьсот лет, с IX по XIII век включительно. Существование единого народа под руководством одной семьи в одном на всех государстве. Всё это не вычеркнешь!

Да, потом произошло некое разделение этого единого древнерусского народа на три ветви. Южная — это те, кто позднее стали украинцами. Западная — те, которые стали литвинами, а потом белорусами. Ну и мы — северо-восточная ветвь древнерусской общности — Владимиро-Суздальская, Тверская, Новгородская и прочие земли.

Но всё это не прерывало нашу неразрывную историческую связь. Этнокультурную в том числе. Именно на это и указывается в статье Путина.

Я остаюсь несколько на иной позиции, чем предлагает президент. С учётом всех реалий, которые сложились у нас в бурном ХХ веке. А у нас было две катастрофы. Одна главная: это события 17-21 годов XX века, связанные в распадом великой исторической империи. Вторая катастрофа — производная, отдалённая от главной на семь десятилетий, это события 1991 года. После этих двух катастроф сейчас надо признать сложившиеся геополитические реалии. Перестать взывать к демонам прошлых революций и бесконечно кромсать ножницами карту. Кстати, в статье прямо и сказано, что мы признаём сложившиеся на сегодня исторические и географические реалии. Я бы эту фразу в статье подчеркнул двумя чертами, выделил бы маркером.

— Признание исторических реалий говорит о том, что мы не можем призывать к географическому переделу. Правильно я понимаю?

— Ни к историческому переделу, ни к перекройке карты мы не призываем. Мы признаём реалии. Именно поэтому я считаю, что у нас два братских народа, которые должны существовать в двух дружественных государствах. Может быть, со временем Украина войдёт в Союзное государство России и Белоруссии в качестве третьего участника. Но упаси нас Бог искусственно формировать этот чувствительный процесс.

Президент Путин склонен называть нас и сейчас, и в XXI веке, именно так — одним народом. Это не самая плохая политическая концепция, но я бы предпочёл, чтобы её в первую очередь последовательно проводили в жизнь сами украинцы. Чтобы они чаще и громче нас говорили: «Эй, русские в Москве, мы с вами один народ!» Хорошо бы, чтобы эта идея овладела украинскими умами, а мы бы подхватывали.

И тем не менее единство внутреннее, на уровне менталитетов, душ и сердец существует. Это реально осознаваемая и переживаемая общность исторической судьбы. И важно сейчас, чтобы наше чувство единения порождало политические последствия в виде мира и партнёрства.

Мне понравилась фраза в конце статьи, где предлагается именно партнёрство. В конце концов, ощущать братство или не ощущать братство — это вопрос личных эмоций, а вот партнёрство предлагается всерьёз и надолго. И этот финал в статье мне по душе.