— Я думаю, что здесь есть ряд причин, которые мешают Зеленскому пока что пойти на прямые переговоры с Донбассом. Прежде всего, это позиция внутриполитических сил на Украине. Это те силы, которые можно назвать сформировавшимся при Петре Порошенко политическим классом.
Эти силы откровенно будут саботировать любые решения и распоряжения Зеленского. Об этом уже заявил, например, один из военнослужащих, который вошел в противоречие с Зеленским по поводу военного парада на День независимости.
Насколько я понимаю, нынешние обстрелы — самые тяжелые за последние несколько лет — это не столько инициатива Зеленского, сколько свидетельство его полного бессилия по управлению военными. Несмотря на то что он главнокомандующий, он не может прекратить огонь — его решения просто будут игнорироваться.
Поэтому для начала надо выиграть парламентские выборы, сформировать лояльный Кабмин, полностью сменить всех руководителей силовых ведомств, прокуратуры и в целом получить лояльный себе политический класс хотя бы на самом верху. Выстроить вертикаль власти. После этого уже можно идти на переговоры с Донбассом и с Россией.
Что касается обмена пленными и прочего, я думаю, с российской стороны против не будут, но здесь должно быть все на взаимной основе. До сих пор, например, Евгений Мефёдов находится в заключении уже на протяжении шести лет. Кирилл Вышинский — это откровенно политзаключенный. Сергей Долженков, масса других людей. Поэтому если будут рассматриваться именно вопросы обмена пленными, а не просто требования отпустить украинских моряков, которые осуществляли провокацию в районе Керченского пролива, то, соответственно, тогда этот вопрос может сдвинуться с мертвой точки.
— Зеленский-то, я думаю, готов, но здесь, помимо внутриполитических факторов, есть еще внешнеполитические, которые тоже оказывают на него давление. Конфликтогенный потенциал на востоке Украины важен для сдерживания России.
Другое дело, что может произойти определенный конфликт между акторами внутриполитическими и внешнеполитическими. Например, интересы Игоря Коломойского и Соединенных Штатов Америки могут, как ни странно, разойтись и даже стать прямо противоположными.
Коломойский — человек, при всех его негативных аспектах как личности, очень прагматичный. Он прежде всего думает о себе, о своих собственных, личных интересах. И вполне вероятно, что как раз для него гораздо выгоднее иметь мирный Донбасс и хорошие отношения с Россией. Такое тоже может произойти.
Но сам по себе конфликтогенный потенциал Украины и войны на Донбассе тоже является ресурсом, который многие жаждут сохранить и продать внешнеполитическим акторам.
- В связи со всем вышесказанным и ввиду того, что жители Донбасса начали получать российские паспорта, каковы, на ваш взгляд, в целом перспективы урегулирования ситуации в регионе?
Если же ситуация выйдет из-под контроля и опять Украина начнет войну с Донбассом, тогда, соответственно, повторится сценарий Южной Осетии, Абхазии. Это будет уже не непризнанное, а частично признанное государство.
А если оно будет признано Россией, то Россия сможет заключать с ним ряд договоров в военной области, в экономических вопросах, в гуманитарных, в любых. То есть договоры уже будут заключаться на основании российского законодательства, и то, что эти договоры не будут признаваться Украиной и какими-то международными организациями или странами, — это уже будет предметом определенного спора.
Но для России и Донбасса это будет лучше, потому что можно будет осуществлять взаимодействие, не оглядываясь ни на Минские соглашения, ни на какие другие.
- По поводу Минских соглашений. Зеленский говорил, что намерен их выполнять, однако отказался от предоставления амнистии участникам конфликта и особого статуса Донбассу. Как думаете, подобные заявления мотивированы, опять же, давящими на президента обстоятельствами или его личной позицией?
— Я думаю, Зеленскому просто приходится лавировать в данный момент. Я пока что очень скептически рассматриваю всю его риторику, потому что потом он может сделать прямо противоположное. Посмотрим. Но если он не будет имплементировать Минские соглашения, то пусть официально из них выходит. Пусть [тогда их] денонсирует.
