Будущий революционер родился в 1888 году в селе Лисец (ныне Хмельницкая область) в семье волостного писаря. Родители стремились дать хорошее образование своим детям, поэтому, когда им пришел черед учиться, переехали в Каменец-Подольский.
Там Затонский поступил в гимназию, из которой вылетел незадолго до окончания. Вместе с группой гимназистов он принял участие в политических беспорядках в 1905 году и был изгнан. Однако отец сумел добиться восстановления Затонского в гимназии, которую он все же окончил.
После гимназии Затонский поступил на физмат Киевского университета и вскоре вылетел и оттуда, опять же, за участие в протестах. Однако юношу вновь пощадили. Благодаря хлопотам его университетского преподавателя химии Сперанского, Затонский был восстановлен в университете. Более того, несмотря на явную политическую неблагонадежность, благодаря заступничеству профессоров Затонский был принят преподавателем в Киевский политехнический институт, где он и встретил революцию.
Стоит отметить, что Затонский вообще-то не был большевиком. Вплоть до февральской революции он стоял на меньшевистских позициях, но весной 1917 года перебежал к большевикам и был принят в Киевский городской комитет, где вскоре стал играть ведущие роли.
Затонский не принимал никакого участия в петроградских событиях. Однако именно он входил в число киевских руководителей большевиков, которые должны были организовать захват власти в Киеве по тем же шаблонам, что и в российской столице.
Планировалось, что большевики организуют Всеукраинский съезд советов, который провозгласит советскую власть, а красная гвардия тихо и без шума установить контроль над городом. Однако Центральная Рада, наученная горьким опытом петроградцев, не далась так легко.
Съезд Советов был сорван прибытием лояльных Киеву делегатов и большевикам пришлось уехать в Харьков, где они при поддержке вооруженных отрядов провозгласили свою собственную украинскую республику.
Затонский, однако, в Харьков не поехал, направившись в Петроград. Там он встретился с Лениным и пожаловался на некоторых товарищей, которые саботируют дело украинской революции, не желая становиться украинцами.
Речь шла о донбасской группе «Артема» Сергеева, которую он позднее даже упомянул в своих воспоминаниях о создании украинской компартии:
«Киевская организация выдвинула идею созыва всеукраинской партийной конференции в Киеве, стремясь достигнуть объединения сил для борьбы с Центральной Радой.
К началу декабря стали съезжаться делегаты, и, характерно, явились представители от Правобережья — Умань, Житомир, Винница; приехали представители из Полтавы и Кременчуга; нерешительно отозвался Екатеринослав, приславший одного делегата, державшего себя все время несколько особняком. Ни Донецкий бассейн, ни Харьков даже не откликнулись, считая это пустой и вредной затеей, а главное, не желая себя причислять к "украинцам".
Казалось бы, уже к этому времени не должно было быть споров и колебаний. Однако наши восточные товарищи и тогда еще не хотели признавать Украины. Представители Донбасса вели политику страуса, рассчитывая перехитрить немцев.
Была создана Донецко-Криворожская республика, которая объявила, что ничего общего с Украиной не имеет, и предложила немцам остановиться на границе ее с Украиной. Там был свой Донецкий Комитет, ориентировавшийся целиком на Москву, даже после занятия Донбасса немецко-украинскими войсками.
Партийный съезд мы созвали в Москве в июле 1918 года (он как раз происходил во время левоэсеровского мятежа). Еще до съезда было много канители. Каждая из исторически и географически сложившихся группировок: Киевская, Одесская (Румчерод), Екатеринославская и Харьково-Донбасская держались особняком.
С румчеродцами, не представлявшими, правда, крупной силы, мы столковались быстро, с екатеринославцами и особенно с донбассцами сговориться было труднее. Екатеринослав был в то время представлен товарищами с несомненным оппортунистическим уклоном, а донбассцы, кроме того что были настроены "антиукраински", расходились с Организационным комитетом во взглядах на судьбы революции на Украине.
Понадобилось давление ЦК РКП, в частности т. Ленина, чтобы заставить упорствующих донбассовцев (покойный тов. Артем, Семен Шварц и др.) принять участие во всеукраинском съезде и согласиться на организацию Коммунистической партии Украины со своим ЦК».
Ленин позицию Затонского поддержали и назначили его представителем советской Украины при Совнаркоме РСФСР. Причем по всем «украинским вопросам» Затонский имел на голосованиях право решающего голоса.
После занятия Киева муравьевцами, Затонский вернулся туда уже в ранге главы секретариата народного образования. Но, ненадолго.
В феврале большевики перемудрили на переговорах с немцами, признав делегатов от УНР независимой и полномочной стороной дипломатических переговоров. Позднее ошибку попытались исправить, привезя на следующий раунд переговоров свою лояльную украинскую делегацию, которую возглавил как раз Затонский. Но немцы, разумеется, даже не стали ее слушать, так что делегатам пришлось вернуться.
В 1918 году Затонский пребывал преимущественно в России. Из-за наличия немцев на Украине большевики не решались перейти к активным действиям.
Тем не менее, они предпринимали попытки создать подпольную сеть в украинских городах. Для ее руководства и координации был создан Всеукраинский военно-революционный комитет, в которой вошел и Затонский. Однако, занимался он в основном российскими делами. Так, он принимал активнейшее участие в подавлении выступления левых эсеров.
После возвращения большевиков на Украину, Затонский вновь руководил образованием, однако по совместительству занимал различные должности в Реввоенсоветах различных советских армий.
Лето 1920 года стало моментом едва ли не высшего могущества Затонского.
В ходе советско-польской войны РККА начала достаточно успешное наступление, в результате которого была занята Галиция. В июле 1920 года была провозглашена Галицкая социалистическая советская республика.
Поскольку большевики не спешили безоглядно доверять местным коммунистам, первым главой красной Галичины стал именно Затонский. Он же оказался и последним. Республика просуществовала менее двух месяцев и после краха РККА контроль за регионом установили поляки.
Затонский вернулся в РСФСР, принял участие в подавлении Кронштадтского восстания, после чего вернулся в УССР, где дважды занимал посты наркома просвещения. Первоначально с 1922 по 1924 годы.
После того, как бывшим боротьбистам временно отдали наркомат просвещения и дали отмашку на проведение украинизации, новым наркомом стал Шумский. А Затонского отправили руководить политическим управлением Киевского военного округа.
В ходе начавшейся борьбы Сталина за контроль над Киевом, Затонский стал главным украинским контролером, возглавив Рабкрин и Центральную контрольную комиссию. Затем с началом коллективизации он был переброшен уполномоченным по хлебозаготовкам в Киевскую область.
В середине 30-х состоялось недолгое возвращение Затонского в высокие эшелоны власти.
При этом сам Затонский был скорее технической и временной фигурой, нужной до тех пор, пока Сталин не нащупает безусловно лояльные кадры. Затонский вновь чуть больше года пробыл наркомом просвещения с задачей разобраться с перегибами национал-уклонистов. Кроме того, он был включен в состав Политбюро КПУ и несколько лет даже числился кандидатом в ЦК ВКПб.
3 ноября 1937 года Затонский был арестован прямо в кинотеатре. Его обвинили в принадлежности к антисоветской украинской националистической организации и летом 1938 года он был казнен.
В хрущевскую эпоху партия решила, что Затонский пострадал зря и его реабилитировали. Именем Затонского стали называть улицы украинских городов. Однако в постсоветские времена Затонского обвинили в причастности к Голодомору и начали убирать его имя из топонимики. Окончательно этот процесс завершился уже после Евромайдана.
