Агентство РБК опубликовало интервью с Райнером Зеле, председателем исполнительного совета и генеральным директором Österreichische Mineralölverwaltung (OMV), крупнейшей в Центральной Европе австрийской нефтегазовой компании.
Концерн владеет добывающими активами в Румынии и Австрии, а также в России, в Северном море, на Ближнем Востоке и в Африке.
- Насколько реально достроить «Северный поток-2» (СП-2), который должен пройти по дну Балтийского моря, и ввести в строй до конца 2019 года с учетом того, что Дания до сих пор не дала разрешения на прокладку трубы в ее экономической зоне?
— У нас есть разрешения [на прокладку «Северного потока-2»] от абсолютно всех сопредельных государств, за исключением Дании, и именно на этих территориях [где уже получили разрешения] мы сейчас строим.
Таким образом, мы за несколько месяцев закончим все участки, за исключением того пятипроцентного отрезка, который относится именно к Дании. Я не могу вам сказать, как быстро Дания примет решение, потому что для этого нет правового регулирования.
Мы видим, что все экологические службы и все органы, которые с этим связаны, очень оперативно и профессионально обрабатывают наши запросы. Но мы также наблюдаем, что есть страны, которые пытаются политически повлиять [на Данию].
И главные вопросы заключаются в следующем: насколько независимо [датские] компетентные органы смогут принять это решение? Срок прокладки нитки газопровода именно в водах Дании — один-два месяца.
- Какие страны могут оказывать такое политическое влияние на Данию? Известно, что США выступают против СП-2
— Влияние США, как вы уже сказали, очевидно. Но и в Восточной Европе также существуют страны, которые выступают против строительства трубопровода СП-2 — это в первую очередь Польша, а также Украина. И в принципе это признаки здоровой демократии: все не могут иметь одинаковое мнение.
А почему конкретно Польша и Украина не поддерживают проект? За этим стоят, естественно, сугубо экономические и личные интересы, потому что и Польша, и Украина зарабатывают от транзитных поступлений.
Все остальные страны, которые поддержали строительство СП-2, принимали решение не на основании того, нравится им этот трубопровод или не нравится, а на чисто правовом основании — можно или нельзя [строить газопровод].
- Компания OMV — один из инвесторов Nord Stream 2 (проектная компания газопровода «Северный поток-2»), которые финансируют проект, предоставляя кредиты. Как вы оцениваете риски введения санкций США против этого проекта и как от них застрахованы? Должен ли будет «Газпром» немедленно вернуть вам и другим инвесторам эти кредиты в случае введения санкций?
— Мы уже профинансировали проект на 644 млн. евро (OMV, как и четыре других европейских инвестора, согласилась предоставить Nord Stream 2 в виде кредита 950 млн. евро или 10% необходимых инвестиций — РБК)
С «Газпромом» мы не заключали никаких договоров на случай санкций, потому что мы сами не знаем, какими эти санкции могут быть и будут ли вообще введены. Текущие санкции США никак не затрагивают данные соглашения.
- В случае введения санкций против проекта «Газпром» может самостоятельно достроить газопровод?
— 60% газопровода уже лежит на дне Балтийского моря, «Газпром» в состоянии осуществить финансирование оставшейся части проекта, потому что это сейчас настолько сильная и прибыльная компания, что может не только выплачивать высокие дивиденды, но и финансировать крупные проекты. Но это одна из опций, потому что мы не видим горизонт воздействия санкций.
- Москва до сих пор не договорилась с Киевом о продлении договора на транзит газа в Европу, который истекает 31 декабря 2019 года. Переговорам мешает решение Стокгольмского арбитража, по которому «Газпром» должен выплатить «Нафтогазу» 2,6 млрд. долларов, но отказывается это делать. По вашему мнению, насколько реально им договориться? И есть ли у вас план «Б» на случай если транзит российского газа через Украину остановится?
— Мы очень надеемся, что они придут к консенсусу и подпишут соглашение [о продолжении транзита газа]. Но сейчас, конечно же, нам нужно ожидать того, какую позицию займет именно украинская сторона.
Самая лучшая страховка на все случаи жизни — это СП-2. И мы очень надеемся, что решение датской стороны [по заявке Nord Stream 2] будет в положительную сторону, потому что таким образом оно обеспечит энергетическую безопасность и бесперебойное снабжение Европы.
Нельзя быть зависимым только от одной страны, в том числе, например, Украины.
- А если не будет достроен трубопровод «Северный поток-2» и России не удастся договориться о продлении транзита с Украиной, что будет делать Европа в целом и OMV в частности?
— Мы в любом случае достроим СП-2. Даже если мы его не запустим [до конца 2019 года], мы его достроим. Потому что мы уже видим, что за этим [проектом] будущее, и мы видим, какая дискуссия разгорелась вокруг этого проекта, в том числе политическая.
Представим себе сценарий, при котором Дания не выдает разрешения на прокладку трубы в своих водах, а Украина и Россия не договариваются о продлении договора о транзите, тогда у нас начнутся серьезные вопросы именно к поставкам энергоносителей в Европу, у нас станет очень короткий рынок [газа].
Что произойдет на таком рынке? Цены на газ существенно повысятся, Европа будет платить намного больше за энергетику. И кто будет радоваться больше всех такому развитию событий? Производители сжиженного природного газа (СПГ), поскольку они на этом сделают прекрасный бизнес.
- Но есть же другой вариант — подземные хранилища газа (ПХГ). Сейчас «Газпром» и его клиенты активно наполняют ПХГ в Европе. Хватит ли газа в хранилищах на первое время, если транзит через Украину придется приостановить?
— ПХГ можно рассматривать как краткосрочную меру для решения проблемы, но это не окончательное решение в долгосрочной перспективе.
ПХГ, разумеется, поможет смягчить этот взрыв на рынке, прорыв стен через потолок. Но, тем не менее, это (прекращение поставок через Украину без ввода СП-2 до конца 2019 года — РБК) приведет к существенному увеличению цен, Европа будет больше платить за газ.
- На сколько хватит газа в ПХГ, на три месяца?
— Не могу ответить на ваш вопрос. Я знаю по поводу наших ПХГ, но ничего не могу прокомментировать по поводу хранилищ других компаний.
Прежде всего, я хотел бы видеть для себя запасной выход, и это главный вопрос: насколько холодной выдастся следующая зима? Наши ПХГ построены именно для этой цели — для того, чтобы скомпенсировать скачки потребления именно зимой.
А вообще Дед Мороз — мой близкий друг, я каждую зиму ему звоню и прошу, чтобы он поскорее пришел. (Улыбается.)
Что касается ПХГ конкретно в Австрии и у OMV, мы находимся в достаточно комфортном положении. У нас общая емкость [хранилищ] составляет 8 млрд. м3. Я могу сказать, что к зиме все эти 8 млрд. м3 будут заполнены до краев. А почему мы это делаем? Потому что мы не знаем, как будут развиваться события.
- То есть это не каждую зиму вы так сильно заполняете хранилища?
— Нет, мы всегда максимально заполняем. Сейчас это имеет большее значение. Но даже в случае реализации обоих сценариев (отсутствия разрешения от Дании для Nord Stream 2 и приостановки поставок через Украину — РБК) европейское снабжение газом ни в коем случае не подвержено риску, оно сохранится.
- Какие альтернативные источники поставок газа вы рассматриваете?
— Европе придется в любом случае импортировать СПГ, поскольку емкости [хранения этого вида топлива] заполнены только на 25%.
- Переговоры Москвы и Киева продолжаются, на них присутствует Еврокомиссия. Последняя встреча была в июне, следующая ожидается не раньше сентября. Как вы считаете, нужен ли еще какой-то посредник кроме Еврокомиссии?
— У меня очень простая позиция: чем больше людей выступают за консенсус, тем это лучше.
- А OMV предлагала свои услуги в качестве посредника? И рассматриваете ли вы лично такую возможность с учетом того, как давно работаете в России?
— Разумеется, я являюсь главной заинтересованной стороной в том, чтобы Россия и Украина достигли договоренностей. Я очень часто езжу и встречаюсь с членами правительств разных стран.
Мы всячески стремимся к этому (достижению соглашения между Россией и Украиной — РБК). И, например, федеральный канцлер Австрии [Бригитте Бирляйн и ее предшественник Себастьян Курц] и также президент Австрии [Александр Ван дер Беллен] нам тоже в этом очень сильно помогают и поддерживают.
Но я, разумеется, не считаю себя главным ключевым игроком в этой истории. Мне было бы очень приятно, и это было бы полезно для всех, если бы больше представителей крупного бизнеса также выступали за достижение договоренностей.
Но как бы мы с вами чего ни обсуждали, в конце цепочки стоят «Газпром» и «Нафтогаз» — они должны договориться друг с другом.
