Борьба сегодня идет не только за освобождение Украины, но за освобождение всей Европы от власти брюссельской бюрократии и от контроля со стороны США, считает экономист, руководитель Центра политэкономических исследований Института нового общества Василий Колташов.
Об этом он рассказал в интервью изданию Украина.ру.
— Василий, Владимир Зеленский призвал западные страны закрыть въезд для граждан России, он говорит, что предыдущие санкции были неэффективны по сравнению с закрытием границ и полным эмбарго на российские энергоресурсы. Возможно ли вообще это с экономической точки зрения для Европы?
— Да вот похоже, что возможно будет обратное. Пока Запад все, что мог закрыть — уже закрыл, и свой механизм закрытия он поставил на паузу, потому что впереди, как известно, зима. Зима — это много месяцев плохой погоды, большого потребления энергоресурсов, уже не на кондиционеры, а на отопление. Ну и для промышленности тоже.
И в этой ситуации Евросоюз, похоже, вообще выработал всю свою программу борьбы против России. Это видно не только потому, что новых санкций мы никаких особенно интересных не видим. Это видно и по тому, что Зеленский напрасно просит, ничего не получая в виде новых каких-то пакетов против России, но и в том, как Запад начал не выдавать деньги киевскому режиму.
Это очень интересный момент, потому что он сообщает нам о том, как вообще была построена западная стратегия в отношении столкновения Украины с Россией.
Они эти столкновения планировали, обыгрывали, и в общем-то речи военных, политиков из окружения Зеленского и депутатов Верховной Рады, весь 2021 год, особенно, наверное, с февраля 2021 года, были направлены на то, чтобы разжечь пламя ненависти и предупредить о том, что Украина будет воевать против России. Вот они в таком формате это представляли.
Так что конфликт был неизбежен, и специальная военная операция была лишь ответом на необходимость что-то уже с этим делать, потому что восемь лет попыток договориться, упора на дипломатию — это все к результатам, как известно, не привело.
Напротив, цинизм политиков на Украине усилился, они стали говорить о том, что они вообще обманывали, что им эти Минские соглашения не нужны, что это они так выигрывали время.
Но это уже было откровенным издевательством, потому что для государства, которое по-настоящему делало ставку на дипломатическое решение всех этих противоречий, подобное было нестерпимо.
Что входило в план Евросоюза? Во-первых, они хотели, очевидно, выиграть эту кампанию максимум за полгода. Начинается кампания, они выделяют деньги, они предоставляют беженцам статус, а потом эти беженцы этот статус теряют, возвращаются домой, и киевское руководство, команда Зеленского, она уже победила. Россия уже ведет переговоры, уже уступает и — хотя бы даже в формате уступок со стороны России — все и завершается.
Почему получилось не так? Потому что не рассчитывали на затяжную кампанию. Весь расчет был на молниеносную победу. Россия быстро атакует, быстро терпит поражение, отступает… Дальше план немножко модифицировали, что начинается сражение за Донбасс. Здесь Россия изматывается в укрепрайонах, в позиционных сражениях и все, и опять на переговоры идет.
Когда Зеленский заявил о том, что если вы будете проводить референдумы на освобожденных территориях, то мы вообще не будем вести с вами переговоры. В этом заявлении скрыт весь ужас Зеленского от происходящего, и вся стратегия, которая была у Запада, — о том, что в какой-то момент должны быть переговоры.
Эти переговоры должны быть окончательными, они должны закрыть конфликт, дав киевскому режиму время, чтобы подготовиться к новой войне.
Зачем нужны переговоры, как не для того, чтобы усилить бандеровскую пропаганду, накачать ею молодежь, чтобы она наоралась «героям слава», и дальше отправилась отвоевывать Кубань, или что там еще — Крым. Вот, собственно, такая программа.
Но это потом, это может быть спустя пять, восемь лет, это может быть такой отложенный конфликт. Но получается все иначе, получается, что Россия, не добившись успеха в ходе первых ударов, увидев, что вооруженные силы Украины состоят даже в своем командовании из людей не очень умных, прямо скажем, плохо способных оценивать перспективу даже ближайшую, Россия пришла к стратегии медленной кампании. Не торопиться. А куда спешить?
Украина — это страна с неопределенным статусом, границы государственные, после того, как отменено Соглашение о дружбе Украины с Россией, — киевский режим его отменил — границы не определены. Это просто пространство какое-то. Как это про Петлюру говорили: в вагоне Директория, под вагоном — территория. Территория там, где контролирует Зеленский.
Почему я сказал, что не очень умные люди руководят ВСУ, потому что президент России обратился к ним, а вообще это серьезно, когда президент России обращается к кому-то. Он как-то не любит просто так говорить. Он если говорит, то по делу. И вот он обратился и сказал им: у нас не получается договориться с этими политиками в Киеве — берите власть в свои руки, мы поговорим с вами и вопросы все решим.
Это был шанс спасти жизни десятков тысяч людей, не говоря уже про здоровье десятков тысяч людей, и сохранить Украину в не очень сильно потрясенном формате. Но Запад реализовал свою программу, он решил, что они выиграют.
И вот сейчас, в августе 2022 года, выясняется, что Запад меньше начинает давать деньги, потому что он понял, что это можно делать бесконечно. Можно бесконечно давать деньги киевскому режиму, бесконечно давать вооружение, из них только 30% будет доходить до фронта, будет все разворовываться.
Деньги будут тоже расхищаться, система работает неэффективно. Нужно поддерживать экономику Украины, нужно полностью оплачивать всю бюрократию на Украине, а она сейчас оплачивается Западом. И при этом нужно огромную армию беженцев еще как-то устроить в экономике Евросоюза, которая стала за последние месяцы депрессивной экономикой.
То есть если год она начинала неплохо относительно, то сейчас мы имеем отрицательное сальдо торгового баланса в Европейском Союзе. Отрицательное сальдо торгового баланса даже у Германии, которое было всегда положительное, они всегда торговали в плюс, они продавали больше, чем покупали. У них был приток валютной выручки в евро, конечно, в первую очередь.
Это все потеряно, этого нет ничего. Есть депрессия, а прогнозы и планы сократить потребление газа на 15% или вообще энергопотребление, хотя бы на 10%. Это же означает сокращение экономики на 10%. А что происходит с экономикой, когда вы ее сокращаете хотя бы на 5%? Эти сокращения производят сокращения.
У экономистов есть очень любимое слово, у профессоров, авторов учебников американских — равновесие называется. Какое-то равновесие, нечто вроде неподвижности. То есть нет колебаний ни вверх, ни вниз. Но дело в том, что экономика, там, конечно, мы можем говорить о неких динамических равновесиях, но она либо вверх, либо вниз. Она не стоит ни в каком равновесии, не держится на месте, она должна либо идти вперед, либо вниз.
Если она идет вниз, то это означает, что вы начали экономить энергию, начали экономить энергию в кафе. Производство сокращается, людей увольняют, люди эти начинают экономить, они больше в кафе не едят, они в магазине одежду не покупают. Что происходит с этими учреждениями, в которых они раньше оставляли свои деньги? Там тоже начинают сокращать свою активность. Получается, что мы хотим сократить на 5—10—15%, а сократили на 30—40%.
Кризис производит кризис. Его нужно переламывать где-то, но как, если Шольц даже не собирается турбину нормально вернуть, с положенной документацией. Говорит: «Я посмотрел, все нормально, забирайте». Так не пойдет, это серьезная вещь, турбина. Если случится поломка, то она будет полностью на «Газпроме» по контрактам.
Дальше «Северный поток — 2», он говорит: «Мы не запустим». То есть возникла ситуация, когда европейская экономика деградирует, падает, у нее нет средств для того, чтобы всех этих беженцев хорошо устроить.
Начинается бандитизм среди части этих беженцев, они начинают сколачиваться в банды. Население стран Евросоюза их уже ненавидит во многих случаях, потому что ситуация очень плохая, потому что обыватель — он же не вникает, какие там сложные все эти комбинации не сработали, где там нобелевские лауреаты по экономике не то насоветовали в начале санкционной атаки против России 2022 года.
Он не вникает, он говорит: так, подождите, мы поддерживаем Украину, я из-за этого разорен, а тут еще эти люди кричат и меня учат, как я должен поддерживать Зеленского, в какое место я должен его целовать и насколько сильно любить.
Какой-нибудь итальянец, испанец, француз, гражданин ФРГ, австриец — он начинает замечать, что идеология Украины фашистская, потому что ему это сейчас нужно заметить, потому что он вступил в сильное противоречие с политикой. Его жизнь вступила в противоречие с политикой.
Он уже ненавидит Шольца и еврокомиссаров, и Макрон тоже, кстати, потерял, как известно, его партия проиграла выборы в парламент, он потерял популярность, какую даже имел среди каких-то бюджетников. И все, это перелом в Европе. Европа начала меняться. Получилось, что затягивание этой операции — оно начало разрушать Европу. Они были готовы к блицкригу. Они хотели блицкриг.
— Сколько Европа еще готова тянуть Украину на себе?
— Давайте я вас поправлю для начала. Европа — понятие географическое. Нет такого государства «Европа». Есть Европейский Союз и его руководство в виде брюссельской бюрократии. А Европа — мы тоже Европа. А в чем мы не Европа? На другой карте нас нарисовали?
— Говорим про объединенный Запад.
— Евросоюз. Так вот он может и развалиться в результате. Европа-то останется, а Европейский Союз может и рухнуть. И к этому все идет, потому что еврократия, бюссельская бюрократия, она виновница, в глазах народа, в совершенно ненужных людям неприятностях.
Почему они должны вернуться к средневековому сухому мытью, то есть, мочить тряпку и обтираться, вместо того, чтобы сходить в душ, — они не понимают. Они не понимают, почему должны быть такие безумные цены на энергию, почему нужно вместо российского газа получать сжиженный природный газ из Америки и переплачивать за него.
Это все непонятно. Это все невыгодно и ненужно. При этом вас еще и уволили, потому что ваше предприятие какой-нибудь химической промышленности, на котором вы работали двадцать лет, оно закрывается, а менеджмент говорит: «Ребята, закончилась двухвековая история нашего концерна. Мы начинали в XIX веке, сразу после наполеоновских войн, мы развивались, а теперь мы закрываемся навсегда. Все, конец».
Зачем это все? Это все не нужно. Поэтому получается, что мы спросили, сколько может выдержать Евросоюз. Разделим этот пирог на три части, на три слоя. Первый слой — брюссельская бюрократия. Она может терпеть вечно, у них прекрасные кабинеты в Брюсселе, они хорошо оснащены, хорошо отапливаются.
Не могу сказать, что в Европарламенте вкусно кормят, прямо вам честно скажу — так себе еда, но в принципе, там есть хорошие дорогие ресторанчики вокруг, и эти люди могут прекрасно питаться, у них, наверное, есть от американцев какие-то деньги для себя, которые они получают в форме (гонораров. — Ред.) написания мемуаров, например, какой-нибудь Урсулы фон дер Ляйен. Эти люди готовы вечно воевать против России.
Следующий уровень — это национальные руководители. Макрон, Шольц, Марио Драги. Марио Драги уже все — первый пошел. Будут падать все остальные. Все, кто вводил санкции против России, эти национальные лидеры: все, кто приезжал к Зеленскому, пытаясь его уговорить начать переговоры, пока дело не стало совсем плохо, — они все будут лишены власти. Они все падут.
Здесь, скорее всего, в течение года может случится все. Но Макрона не так просто убрать — он президент. Французская конституции так устроена, что он может сидеть, но его могут не любить при этом, он может на улицу не выйти, так его могут ненавидеть. Это тоже лишает его, политика не старого, шансов на дальнейшую карьеру в рамках политической системы. Получается, что здесь терпение уже лопается.
И, наконец, третий слой, самый главный — это европейские нации, входящие в Европейский Союз. Прежде всего, это нации богатых стран: Германия, Франция, Австрия — там терпение уже лопнуло по сути. Но оно еще не взорвалось. То есть, оно лопнуло, но не взорвалось.
И я думаю, что они должны будут перезимовать, — и где-нибудь в конце зимы, в начале весны они все скажут, что они думают про эту политику, про эту войну против России, про то, что вообще Евросоюз должен только против России бороться и больше смысла в нем нет.
Они все про это скажут. И про Евросоюз, и про теплые кабинеты брюссельской бюрократии, которую они не любят, и про которую они знают гораздо больше, чем мы, всяких пакостей. Хотя бы просто они понимают, что это люди, которые паразитируют на них.
Чего стоит один переезд традиционный Европарламента из Брюсселя в Страсбург для того, чтобы сымитировать, что есть некая общеевропейская, а не бельгийская черта этого явления. Это огромное дорогостоящее мероприятие, бессмысленное в принципе… Так что они знают, что эта контора швыряется деньгами, что это люди, неизвестно, откуда взявшиеся, потому что их никто не выбирал — ни итальянцы, ни французы. Как черти из табакерки выпрыгивают, и непонятно, откуда они берутся.
Американцы знают, откуда они берутся. И об этом все стали уже догадываться, потому что очень уж неумная политика.
По поводу тех, кто вводит санкции против России, — я думаю, что их будут ненавидеть, их будут валить. Проблема только одна. Нет структур, нет субъектов сопротивления. Я говорю не вот эти банальности, которые у нас любят говорить и обыватели, и некоторые политологи, что нет лидеров. Лидеров до черта. Их, может, появятся еще и тысячи.
Нет структур. Дело ведь не в лидерах. Дело в том, что бороться нужно организованно. Нужны движения, политические партии, нужно это как-то оформить. Нужно иметь аппарат, нужно создавать и поддерживать некоторые средства массовой информации, корпус агитаторов. Много чего нужно делать, и это очень важно. Потому что хаотичная вспышка ничего не даст.
— Вы говорите, что Россия — это тоже Европа. Вам бы возразил премьер Эстонии, процитирую: «Посещение Европы — это привилегия, а не право человека. Пора прекращать туризм из России». Что это за заявления?
— Наверное, была по географии очень плохая оценка. Как можно вообще? Европа географическая, политического понятия «Европа» нет, это называется «Европейский Союз». Но они конечно, понимают Евросоюз как Европу, но они не Европа, они часть Европы. Европа заканчивается Уралом, как известно, и Кавказскими горами.
Некоторые спорят, говорят, по какую сторону Кавказских гор она заканчивается? Важный вопрос для Кавказа, но мы его оставляем для географов, для профессионалов, которые в этой теме понимают больше, чем мы, и разберутся, где там, по какому краешку заканчивается Европа. Но она (Европа. — Ред.) является понятием географическим.
Если говорить о культурно-историческом понятии, то Россия это такая же часть Европы, как Финляндия или Испания… Но не Англия. Англия — это остров, Британия — это остров, Англия — часть острова. Знаменитые слова генерала де Голля о том, что никогда не надо забывать, что Америка за океаном, а Британия — это остров.
Британия — это не Европа, это остров. Ирландия — это тоже остров. Так что это надо специально для эстонских чиновников проводить ликбез, потому что у них уровень географии как у какого-нибудь техасского бензозаправщика, который думает, что весь мир ограничивается Соединенными Штатами.
— Прокомментируйте ситуацию с остановкой Украиной транзита российской нефти. А что с газом?
— Это уже произошло. Если это произойдет (и с газом. — Ред.), и мы увидим, что это явление долговременное, здесь могут быть разные (объяснения. — Ред.) — может быть политическое решение Киева, для того, чтобы напугать Москву и заставить ее вести переговоры, уступать.
Это может быть террористический акт, киевский режим может свалить все на агентов Кремля, которые взорвали (трубопровод. — Ред.). Мы можем здесь увидеть след бандеровского безумия, потому что накачанные наркотиками идиоты, обвешанные динамитом, могут взорвать что угодно. Увидели газопровод — це ж москальский газ — и взорвать. А что там командиры приказывали, не приказывали — оно под наркотой не очень понятно.
Может получится и так. Да, это возможно. Я вообще с самого начала СВО говорил о том, что транзит газа через Украину будет прекращен в какой-то момент, и что мы должны быть к этому готовы. Но Россия не будет сама прекращать, и не может это сделать.
В случае с Киевом — он таким образом очень сильно ослабит свою позицию в Европе. Как только Зеленский сейчас оставит Европейский Союз без этого потока газа, который пока что был уменьшен, то получится так, что Евросоюз, имеющий далеко не полное заполнение хранилищ, порядка 68%...
Были данные о заполнении хранилищ, они действительно подняли от 50% до 68%, но все-таки хранилища — хранилищами, но нужны поступления газа. И может получится, что Евросоюз может потребовать от киевского режима сдаваться быстрее.
Если Зеленский отключает газ в разной форме, он может это сделать, — Россия не будет этого делать, это видно, иначе это уже имело бы место — то в Евросоюзе он ослабляет партию своих сторонников, потому что те оказываются вообще без энергоресурсов, кризис энергетический усиливается и их падение приближается этим...
Как следствие, они будут нажимать на Зеленского и говорить: «Любезный, ясновельможный слуга народа, проведи быстрее переговоры, сдавайся, откупайся, отдавай территории, все что хочешь, лишь бы только мы выдержали. Потому что ситуация очень непростая».
Она непростая именно потому, что Европейский Союз поставил все, буквально, поставил все на победу киевского режима. Я не знаю, как они это просчитывали, консультировались ли они у нобелевских лауреатов по экономике?
Наверное, да, нобелевские лауреаты по экономике как гиганты западной экономической мысли, такие люди богоподобные, которые все понимают, они им советовали и говорили, что, конечно, через месяц Россия рухнет, двести рублей за доллар. Конечно, сразу! И прогнозировали падение цен на нефть и на газ. Все сразу рухнет!
Все произошло ровно наоборот. Это колоссальное фиаско западной лояльной американской школе профессуры, но суть не меняется. Евросоюз поставил все. И он все проиграет. Когда мы поставили все, и мы знаем, что они проиграют, они проиграют все. Они проиграют Евросоюз.
Евросоюз перестанет существовать. Сбудется мечта многих европейских прогрессивных деятелей, в частности, такого деятеля как Кристоф Агитон (французский социолог. — Ред.), который в 2013 году, — мы были на мероприятиях в Киеве, я объяснял преимущество Таможенного союза, а некоторые европейские эксперты говорили о недостатках Европейского Союза ,— и он тогда сказал: «Евросоюз должен быть разрушен».
Это то, что активисты Майдана не могли понять: как можно жить в Европейском Союзе и ненавидеть его. Я-то пожил в Европейском Союзе, я понимаю граждан Евросоюза, за что они ненавидят его, и почему они хотят его скорейшей смерти. И хотят, чтобы страны Европы и Евразии договорились по-новому и создали новую конфигурацию для развития.
И вот это задача номер один. Поэтому борьба ведется не только за освобождение Украины, борьба идет за освобождение Европы, потому что Европейский Союз является тюрьмой народов сегодня. Он просто их подавил, он их не спрашивал, хотят они зимовать без газа, не хотят? Хотят они разрывать торговые отношения с Россией — не хотят.
Он их не спрашивал, он не спрашивал даже у компаний, хотят они уводить свой бизнес из России после того, как они десятилетиями работали на российском рынке и считали его своим, или нет? Им просто сказали: либо так, либо мы вас уничтожим. Вот и все.
Эта ситуация должна неизбежно взорваться — общественная повестка в Евросоюзе. Просто взорваться, потому что эта политика убийства и реального сектора, и торговых компаний, и рабочих мест. Это направлено и против европейских предприятий, веками складывавшихся, веками развивавшихся. И против населения.
В какой-то момент это безумие брюссельское, и линия Шольца, Анналены Бербок в Германии — это должно пасть. И Макрон тоже падет вместе с ними. Это момент освобождения Европы. Это освобождение, мы понимаем, от американского контроля. Потому что это все не само случилось, не сами люди принимали решение начинать санкционную войны против России.
Это было указание Соединенных Штатов, это была американская линия. И это означает, что Соединенные Штаты потеряют Европу.
На заметку чиновнику из Эстонии с плохим знанием европейской географии. Уж кто в Европу не попадет через некоторое время — это Соединенные Штаты, потому что ненависть к ним будет колоссальной.
В США сейчас дела непростые, они достаточно смело запускают новые кризисы, Тайваньский кризис, они при этом вынуждены повышать ключевую ставку, она доведена теперь до 2,5% решением Федеральной резервной системы США. Это означает, что как прежде занимать уже не получится. Нужно экономить, потому что нужно обуздать инфляцию.
Это дает определенный эффект, потому что мы видим, что цены на нефть, на зерно снизились довольно существенно. Нефть была 125 долларов на пике, вот еще в июле, а стала 95-96, нефть марки Brent.
Правда, здесь есть и моменты, связанные с экономической депрессией, которая ощущается в целом в Западном мире, поэтому и в странах так называемого третьего мира, в странах глобальной периферии. Но получается, что никакого инструмента это прекратить нет, особенно для Евросоюза.
Страны Европы должны отказаться от всей политики, которую они проводят. Отказаться от всех санкций, просто их отменить, а людей, которые их проводили, отправить на скамью подсудимых как преступников, как людей, которые по указанию Соединенных Штатов разрушали экономики Европы. Вот что должно произойти. С Россией должны быть восстановлены хорошие отношения, и — в Евразийский Союз все!
— Кто будет покупать украинское зерно? Сначала Египет отказался. Теперь уже Ливан, в который как раз отправилась первая поставка, ее провожали торжественно многие дипломаты стран Евросоюза. Но Ливан тоже отказался. Кому достанется зерно?
— Зерно с Украины сможет купить только тот, кому его привезут, и только потом предложат купить с дисконтом. Получается, с зерном с Украины есть две проблемы. Проблема первая — завтра никакой Украины не будет, и зерно это — будет из России. И, если вы хотите покупать зерно, то вы должны сразу выстраивать долговременные отношения со странами, которые будут поставлять это зерно четко, по графику, с соблюдением контрактов.
Это по поводу поведения Египта. Там зерно не было поставлено из Украины вовремя — они отменили контракты. Но они также понимают, что, как я сказал, не будет никакой Украины, в ее нынешнем виде.
Что-то будет, но все равно зерно будет идти через совершенно другие структуры. Следовательно, никакие долговременные, среднесрочные отношения с украинскими поставщиками зерна невозможны, потому что это фирмы-однодневки.
Как вы будете вести себя с фирмами-однодневками? Вам нужно, условно, купить много-много сахара для того чтобы наварить варенье. Вы заходите в фирму-однодневку. Как вы будете? Они будут говорить, что вы можете нам авансом занести деньги, а мы вам в следующем году поставим мешок сахара.
И вы думаете: «Господи, это фирма-однодневка, завтра ее не будет. Деньги я им сейчас дам, деньги они мои украдут, и будет это моя головная боль. Поэтому я могу у них что сделать? У них сейчас есть сахар, десять килограмм, я его куплю за наличные и заберу. А иные, более сложные формы отношений, основанных на доверии, я с ними формировать, создавать, пробовать не буду, потому что их завтра не станет…». И это все поняли уже, кроме Зеленского.
Зеленский еще не знает, что у него деньги отберут на Западе, это будет для него интересный сюрприз, если он еще выскочит из Украины живым, и если там не случится какой-нибудь государственный переворот для того, чтобы все поменять, попытаться удержаться, точнее.
— А ситуации с Ливаном?
— Такая же ситуация с Ливаном. А зачем Ливану поставщик, во-первых, ненадежный, во-вторых, которого завтра не будет? То есть, если им зерно привезут готовое, и с дисконтом продадут его, они его купят, а если нет — то нет, тогда не надо, потому что зерно нужно постоянно. А Украина — это не постоянно.
Вот в чем проблема. Вот эти фирмы элитарные олигархические, которые зерном торгуют, это же не мелкие лавочники из Одессы это предлагают. Их не будет, не с кого будет спрашивать. И зерно будет поставлено иначе, иными структурами.
Этих структур, может быть, даже еще и нет, это не означает, что украинцев совсем не будет, но очевидно, что поставки продовольствия будут осуществляться новыми экономическими агентами. А если их еще нет, а есть старые, которые, уже абсолютно очевидно, ненадежны? Зачем со старыми рисковать, когда Египет уже обжегся?
Зерно, конечно, будет продаваться, но возникает серьезная трудность в формате продажи, потому что тот, кто заключает контракты и ожидает зерно, он должен быть абсолютно уверен, что его деньги не украдут, и что это зерно, в принципе, к нему прибудет. Это тоже важный момент, потому что его же могут не привезти.
Тем более, мы знаем, что Майдан стоял за хитрых людей, эти хитрые люди могут одно и то же зерно продать в пять стран, и никуда не привезти.
Могут они это сделать? Могут. Более того, под эти контракты они не обязательно даже деньги получат, они могут кредиты какие-то оформить, украсть деньги. Соответственно, если вы у жуликов покупаете зерно, то пусть они хотя бы привезут его вам в наличии.
Или это западные покупатели, которые будут брать это зерно с большим дисконтом, крепко держа за кошелек этих жуликов, напоминая им, что если вы только посмеете обмануть немецкую фирму, покупающую у вас зерно, то, ребята, ваши виллы, ваши счета по всему Евросоюзу и по всем офшорам, будут ликвидированы. Понятно? Понятно.
И они привезут, сказав: «Как вам не стыдно, мы очень честные предприниматели, смотрите, мы обещали привезти зерно, и мы его привезли». Вот новый формат торговли зерном, который образовался.
Время закончилось. Одно дело заключать контракты с компаниями с Украины в прошлом году, а другое дело сейчас, когда на глазах тает это явление.