Но тут начался миграционный кризис.
История непростого сожительства
В 2015 году правая консервативная партия, опирающаяся на националистов и религиозных католиков, «Право и справедливость» («ПиС») сумела победить на выборах и, создав коалицию «Объединенные правые», стать де-факто правящей. Позднее член этой политической силы Анджей Дуда выиграл президентскую гонку и возглавил республику, укрепив тем самым положение правых консерваторов. Декларируя проведение «моральной революции» в Польше и даже «переход от третьей Речи посполитой к четвертой», «ПиС» сразу принялись претворять свои национально-консервативные идеи на практике.
Сперва новое руководство республики приняло скандальный закон о СМИ, который позволил ему назначить на главный в стране государственный телеканал TVP лояльных к партии редакторов. Это тут же вызвало волну возмущений в Брюсселе, где господствуют политики с противоположными — леволиберальными — взглядами на развитие Польши.
Но этом еще не закончилось — год спустя «ПиС» инициировала еще одну реформу, на этот раз судебную. Её суть заключается в том, что теперь судей могут привлекать к дисциплинарной ответственности или даже увольнять за действия, которые дисциплинарная палата расценит как «создающие препятствия функционированию судебной системы». Кроме того, министерство юстиции получило полномочия назначать и увольнять судей Верховного суда.
Еврокомиссия назвала такое положение дел предметом «всеобщей озабоченности» и обратилась к Варшаве с просьбой отменить принятые решения. Получив в ответ «игнор», ведомство позже обратилось в Совет ЕС с ходатайством ввести санкции против Варшавы. Однако тогда это предложение так и не было выполнено.
Polexit на носу?
В последний год противоречия между сторонами обострились, и дело все-таки дошло до санкций Брюсселя против Польши, и даже до разговоров о возможном выходе республики из ЕС.
Так, не почувствовав болезненной для своих интересов реакции со стороны ЕС, правящая в Польше консервативная католическая партия продолжила «моральную революцию». В республике решили ужесточить и без того было довольно жесткое антиабортное законодательство.
Согласно закону от 1993 года искусственное прерывание беременности в Польше было разрешено лишь в трёх случаях: если зачатие наступило в ходе изнасилования, если беременность угрожает жизни или здоровью матери, а также если у плода выявлены серьёзные патологии развития.
В ЕС такое положение дел ожидаемо вызвало волну осуждений Варшавы и обвинений в нарушении гендерного равенства и прав женщин.
К этому же времени (осень прошлого года) в ЕС «дозрели» до усиления давления на строптивую республику. Брюссель вспомнил про так и не решенный вопрос с судебной реформой в Польше, и Европейский суд все-таки приговорил Польшу к штрафу в миллион евро ежедневно за отказ остановить работу Дисциплинарной палаты судей. В ответ на это премьер-министр Польши Матеуш Моравецкий попросил Конституционный суд страны решить, что главнее — конституция Польши или законы ЕС. Высшая конституционная инстанция вынесла вердикт, что национальный Основной закон имеет высшую юридическую силу над европейским правом.
Таким образом Варшава планировала саботировать это решение, сославшись на главенство своих законов и судов над европейскими. Но это вряд ли получится, потому что Брюссель сможет вычитать штрафы из польской части бюджета ЕС.
Сложившаяся ситуация привела к обсуждению выхода Польши из Евросоюза. Об этом начал речь министр юстиции республики Збигнев Зёбро, сославшись на то, что «руководство ЕС превысило свои полномочия и посягнуло на польский суверенитет». Лица, принимающие решения в Брюсселе, пока не комментируют Polexit. В их руках и так находится чувствительный для Варшавы финансовый инструмент, а также социология, гласящая, что абсолютное большинство населения Польши за членство в ЕС.
Варшавско-брюссельская оттепель
Возникновение миграционного кризиса существенно помогло Польше если не решить проблемы в отношениях с Европой и сохранить свои деньги, то как минимум впервые за долгое время найти общий язык. Хотя бы из-за кризисной ситуации на границе с Белоруссией.
В ответ на это Брюссель в три раза увеличил размер выделяемых Литве, Латвии и Польше средств на укрепление границы ЕС с Белоруссией. Теперь он составит 200 миллионов евро.
Таким образом, миграционный кризис дал Польше возможность не только повысить свою значимость как «форпоста Запада в борьбе с Востоком», но и получить от ЕС лишние деньги.
