В этот день 1885 года появился на свет Борис Збарский. Ключевой организатор бальзамирования тела «вождя мирового пролетариата», в дальнейшем на протяжении нескольких десятилетий следивший за его состоянием.
Родился будущий химик в обеспеченной семье в городе Каменце-Подольском Подольской губернии (ныне Хмельницкая область). Его отец работал у сахарозаводчика Бродского — представителя одной из богатейших дореволюционных семей.
Збарский получал домашнее образование, затем учился в местной гимназии. К слову, там же в это время учился Владимир Затонский — будущий влиятельный украинский большевик и единственный глава Галицийской ССР, просуществовавшей два месяца.
В юности у Збарского начались проблемы со здоровьем. Благодаря обеспеченным родителям, которые вывезли его на лечение в Швейцарию, все наладилось. Но возникли новые проблемы. Гимназист сильно увлекся революционными идеями, примкнул к эсерам, начал распространять в городке революционные листовки и прокламации.
Проблемы с полицией родителям удалось решить, но вот из гимназии его исключили. Пришлось чуть позже получать аттестат зрелости экстерном. За высшим образованием Збарского отправили в Швейцарию.
Там после окончания учебы он сошелся с Бахом — революционным биохимиком из России, состоявшим в партии эсеров (интересно, что шурином Баха был колчаковский деятель Червен-Водали). Некоторое время он проработал в его швейцарской лаборатории.
В годы Первой мировой уже вернувшийся в Россию Збарский был приглашен вдовой миллионера Саввы Морозова для управления химзаводом во Всеволодо-Вильве — небольшом поселке Пермской губернии.
Там Збарский помог «отмазать» от армии Бориса Пастернака — будущего нобелевского лауреата. Он оформил его в контору делопроизводителем. А поскольку предприятие считалось оборонным, Пастернак получил отсрочку от армии. Закончилось все тем, что жена Збарского и будущий поэт и писатель попытались закрутить роман.
Вскоре началась революция. Збарский вспомнил, что он эсер и некоторое время даже формально руководил Елабужским советом. От него он был избран в состав Учредительного собрания. После его разгона большевиками Збарский все понял и больше не прикасался к политике даже трехметровой палкой.
Впрочем, косвенное отношение к политике он все же имел: посредством ленинского тела. Збарский всегда был в гораздо большей степени организатором, чем исследователем. После революции он на пару со старым знакомым Бахом развел бурную деятельность по созданию учебных заведений. Но по-настоящему вознесла его рискованная авантюра с бальзамированием Ленина.
Собственно, поначалу тело Ленина бальзамировал академик Алексей Абрикосов, и планировалось лишь на несколько месяцев продлить его нетленность, чтобы многочисленные делегации из разных уголков страны и других государств попрощались с усопшим вождем большевиков.
Пока тело ждало погребения, в Политбюро развернулась борьба за вечное сохранение тела Ленина. Сталин и Красин, выступавшие за, в конце концов преодолели сопротивление Троцкого и Крупской, выступавших резко против.
Правда, у Красина тут был личный и, возможно, меркантильный интерес. Он выступал за заморозку тела вождя и даже договорился с немецкой компанией о поставках чрезвычайно дорогого оборудования для этих целей.
Тут Збарский и решил сыграть ва-банк.
Он вышел на Комиссию похорон, от решения которой и зависела судьба тела. Химик принялся разубеждать членов комиссии, доказывая, что замороженное тело все равно будет медленно разлагаться, а оборудование ненадежно и слишком дорого в обслуживании.
Вместо этого он предложил забальзамировать тело и для этих целей пригласить одессита и харьковского анатома Владимира Воробьева, с чьими опытами до революции он был знаком.
Воробьев категорически отказывался браться за это дело, не желая рисковать. Збарский путем уговоров, просьб и давления все же убедил его взяться за эксперимент. В конце концов все вышло удачно и каждый получил свое. Воробьев — денежное вознаграждение, Збарский — солидный статус до конца жизни.
Став хранителем главной святыни большевиков, Збарский автоматически переходил на особое положение: неограниченное финансирование проектов, защита от репрессий, поток государственных наград, не говоря уже про открытые двери всех высоких кабинетов. Ради этого стоило рискнуть.
Проблемы начались в 1952 году, когда начал раскручиваться новый раунд репрессий, на этот раз против тех, кто в конце 30-х считался неприкасаемым или даже сам вознесся благодаря им. Досталось и Збарскому, к тому времени уже Герою Соцтруда и кавалеру трех орденов Ленина.
В марте 1952 он был арестован.
Стоит отметить, что арест Збарского — одна из самых загадочных страниц в истории репрессий. В открытых источниках практически нет достоверной информации о причинах и обстоятельствах ареста. В одних источниках указано, что причиной стала якобы некая брошюра о Ленине, в которой умалялась революционная роль Сталина. В других сообщается, что его подозревали в шпионаже в пользу Германии. В третьих, говорится о том, что поводом для ареста стало «сокрытие информации о членстве в рядах партии эсеров» и «клевета на советскую национальную политику». Наконец, по еще одной версии его арест был связан с т.н. «делом врачей».
Также неясно, когда именно он был арестован. В одних источниках указан март 1952-го, в других декабрь.
Еще один непонятный момент — освобождение Збарского. Дело врачей было закрыто сразу после смерти Сталина, уже в начале апреля 1953 года все проходившие по делу были освобождены. Однако Збарский вышел на свободу только в конце декабря 1953 года.
Интересен и тот факт, что все проходившие по делу врачей после освобождения вернулись на свои должности, а вот Збарского так и не восстановили на посту директора лаборатории при Мавзолее.
В любом случае, умерший в октябре 1954 года химик из Каменца-Подольского дважды сыграл значительную роль в советской истории. Сначала в истории литературы (Пастернак), а затем как инициатор бальзамирования Ленина, благодаря которому Красную площадь по сей день украшает Мавзолей.
