- Руслан Олегович, Петр Порошенко в бытность президентом неоднократно заявлял о «широкой проукраинской коалиции», однако сейчас наблюдается явное охлаждение западных политиков к Украине. Чем, на ваш взгляд, вызваны подобные перемены?
— В данном случае прежде всего нужно говорить о накопившейся усталости западных стран от Украины. Кроме того, есть общее разочарование действиями украинских политиков. В целом у западных лидеров сложилось мнение, что ситуация на Украине зашла в глухой угол и быстрого прогресса ожидать не стоит.
То есть наступило общее понимание политического тупика, когда Россия не уступает, а Украина не в состоянии продемонстрировать хоть какой-нибудь прогресс в урегулировании в Донбассе. При этом сам конфликт Запада и России приобрел новые формы и, если можно так выразиться, новые площадки. Сегодня это геополитическое противостояние начинается с информационной сферы и продолжается в различных формах в Сирии, Венесуэле или на африканском континенте.
Все это делает Украину все менее и менее привлекательной для западных политиков, она просто уходит на второй план. А поэтому Запад все настойчивее подталкивает украинских политиков к завершению конфликта в Донбассе.
- Каковы перспективы внешней политики Украины? Она будет оставаться условным антироссийским инструментом или сможет превратиться из объекта политики в субъект?
— Очень бы хотелось, чтобы к украинской политике вернулся суверенитет, хотя бы на уровне времен президентства Леонида Кучмы, когда наша страна балансировала между центрами влияния и могла выстраивать более или менее суверенную политику, ища свой интерес как в экономической, так и любой другой сфере.
На нынешнюю украинскую политику оказывают воздействие даже не западные государства в целом, а различные «группы влияния», представляющие как США, так и ЕС. Причем этот процесс распространяется на все сферы деятельности украинского государства — безопасность, экономику, внутреннюю политику, формирование социальных стандартов и прочее. Учитывая все это, получить хоть какую-то свободу действий украинской политической элите крайне сложно.
Теоретически это возможно, но для этого нужны либо резкие и очень смелые шаги президента Украины, либо сплоченная, жесткая и последовательная позиция общества.
Ключевая проблема Украины — это даже не бедность или война, определяющая проблема — это десуверенизация страны. А уже последствиями этого состояния можно считать и бедность, и другие социально-политические сложности.
- Трамп заявил, что заблокировал летом военную помощь Украине из-за высокой коррупции и чтобы вынудить Евросоюз помогать ей больше. Пойдёт ли на это Европа?
— Здесь очень интересная ситуация, и в ней нужно точно разобраться. К примеру, сегодня мы опубликовали анализ предоставленной Украине за последние 5 лет западной помощи. Речь идет именно о финансовой помощи, а не о возвратных кредитах в разной форме. Так вот, действительно США на 100 миллионов долларов такой помощи предоставили больше, чем страны ЕС.
Однако делая такие заявления, врут обе стороны — и США, и Европа, так как их общая помощь за все пять постмайданных лет составляет около 3 млрд долларов, обращаю внимание не 3-5 млрд долларов ежегодно, как можно услышать в некоторых западных СМИ, а всего.
Все остальные транши — это разного рода кредиты, но кредиты — это прежде всего бизнес, и их нужно с процентами возвращать, поэтому говорить в данном случае о помощи не совсем корректно.
Делая подобные заявления, Дональд Трамп хотел бы именно в этом ключе обосновать остановку военной помощи США и опубликованный разговор с Владимиром Зеленским. Он пытается показать, что его интерес к Украине связан не с его желанием добиться возобновления расследования против Байдена, а исключительно стремлением помочь молодому лидеру бороться с коррупцией.
Хотя заявления о коррупции и призывы к ЕС больше оказывать помощь Украине имели целью завуалировать главный для Трампа вопрос — расследование против Байдена.
