США запустили более пятидесяти ракет Tomahawk по авиабазе в провинции Хомс, принадлежащей сирийской армии. Так Вашингтон ответил на химическую атаку, совершенную 4 апреля в районе Идлиба, который сейчас находится под контролем вооруженной оппозиции и «Джебхат ан-Нусры». Официальных данных международного расследования этого инцидента нет. Организация по запрещению химического оружия (ОЗХО) планирует завершить его только на следующей неделе. Но США и их союзники не сомневаются — атаку против мирного населения осуществила сирийская армия (самолеты вылетели именно с той авиабазы, по которой был нанесен удар), а Россия покрывает Дамаск.
Точку зрения США разделяют Великобритания и Франция. Из арабских стран первой прореагировала Саудовская Аравия, безусловно поддержав Вашингтон. Президент России Владимир Путин назвал действия США «агрессией и нарушением международного права под надуманным предлогом».
Американский удар был нанесен через полчаса после того, как безрезультатно завершились консультации в Совете Безопасности ООН. После двухдневных дебатов дипломаты взяли паузу. Россия выступила против англо-американо-французского проекта резолюции, в котором есть требование к Дамаску предоставить полный отчет о своих полетах в день атаки, а также параграф о применении силы и введении санкций, если будет доказано, что сирийские власти использовали химоружие. Пока дипломаты думают, Трамп ждать не стал.
Вопрос в том, останется ли нанесенный удар единичным, демонстрацией намеренией или же США и их союзники начинают полномасштабную операцию против президента Асада? Аналогичная ситуация была четыре года назад. Асаду угрожала судьба его иракского коллеги Саддама Хусейна. Прямое военное вмешательство извне без одобрения СБ ООН, навязанная извне структура правления. Но тогда Россия нашла компромиссное решение. Теперь вопрос о военном вмешательстве снова стоит на повестке дня. И произошло это в тот момент, когда казалось, что основные участники конфликта нашли путь выхода из кризиса и готовы объединиться ради борьбы с терроризмом в лице «Исламского государства» и «Джебхат ан-Нусры» (запрещены в РФ).
Как и четыре года назад, катализатор событий — химатака, жертвами которой стали десятки мирных жителей.
Что произошло?
Началось все с сообщения агентства Reuters от 4 апреля со ссылкой на базирующийся в Лондоне Сирийский центр мониторинга за соблюдением прав человека (The Syrian Observatory for Human Rights). Указывалось, что в городе Хан-Шейхуне в провинции Идлиб в результате удара сирийских или российских самолетов погибли 58 человек, в том числе 11 детей. Утверждалось, что был применен «токсичный газ».
Российские и сирийские военные опровергли свою причастность к произошедшему. Позднее Минобороны РФ сообщило, что днем 4 апреля удар по восточным окраинам Хан-Шейхуна нанесла сирийская авиация. По российским данным, в результате были уничтожены цеха, где боевики производили боеприпасы с отравляющими веществами, которые поставлялись в Ирак, а также применялись в Алеппо.
Менее чем через сутки глава МИД Сирии Валид Муаллем уточнил, что первые сообщения об атаке на Хан-Шейхун появились в шесть утра, тогда как сирийские ВВС совершили вылет в 11:30 и нанесли удар по складу оружия «Джебхат ан-Нусры», где хранились химические вещества. И официальный Дамаск, и Москва отрицают факт использования химоружия. Что именно случилось в шесть утра и кто отвечает за эту атаку — вопрос. Ни один источник в Сирии сейчас не заслуживает доверия, в том числе и упомянутый Сирийский центр мониторинга, который уличали в передергивании данных в пользу оппозиции. Однако это не означает, что атаки не было и жертв не было.
Свидетели утверждают, что видели, как с самолетов были сброшены бомбы и при попадании в здание появлялся желтый дым. Те, кто оказался поблизости, начали задыхаться, у них покраснели глаза. Цифры погибших колеблются между семьюдесятью и свыше ста, и это вторая по числу жертв атака с применением химоружия с 2012 года.
Самый громкий случай произошел 21 августа 2013 года, когда несколько западных и арабских телеканалов сообщили о химатаке в пригороде Дамаска — Восточной Гуте. По данным СМИ, в результате обстрела снарядами с нервно-паралитическим газом зарин погибли от 625 до 1300 человек. Власть и оппозиция обвинили в произошедшем друг друга. Спустя неделю президент США Барак Обама направил в Сенат и Палату представителей проект резолюции, санкционирующей военную операцию в Сирии.
Москва и Пекин выступили против военного вмешательства. Российские дипломаты заявили, что атака — это провокация боевиков. Москва смогла уговорить Дамаск подписать документы о присоединении к Конвенции о запрете химоружия и согласиться на международный мониторинг и контроль в этой сфере. До прямого военного вмешательства западной коалиции в сирийский конфликт дело не дошло. «Мы добились лучшего результата без сбрасывания бомб», — так в январе этого года, перед тем как покинуть свою должность, охарактеризовал госсекретарь США Джон Керри события 2013 года. При этом каждая из сторон осталась при своем мнении, кто виноват в атаке, — Асад или оппозиция. Главное, что был решен вопрос о вывозе химоружия с территории Сирии под присмотром ОЗХО.
Гарантий, что у сирийских властей не осталось химического оружия, нет. Представители оппозиции высказывали свои предположения, где может храниться химический арсенал. Но доказательств тоже нет. Отчеты ОЗХО и Himan Rights Watch гласят, что и сирийское правительство, и «Исламское государство» неоднократно использовали химоружие против мирного населения и после 2013 года.
Если это может позволить себе «Исламское государство», то могут и другие террористические организации, та же «Джебхат ан-Нусра», которая контролирует Идлиб параллельно с представителями вооруженной оппозиции. Многие из них оказались в этом районе после возвращения восточного Алеппо под контроль сирийских властей. И тут кроется еще одна версия, излагаемая оппозицией — Асад решил таким образом решить вопрос со всеми, кто бежал из Алеппо. Но не слабовата ли атака для мести? И зачем это было бы нужно Асаду именно сейчас, когда он спокоен за свою судьбу?
2013 vs 2017: странные совпадения
Химатака в Гуте в 2013 году произошла на фоне подготовки новой конференции по сирийскому урегулированию в Женеве. Но из-за химатаки Москва и Вашингтон, только начавшие разговаривать на одном языке по сирийской проблематике, снова оказались по разные стороны баррикад. История повторяется с абсолютной точностью в 2017 году. Сменилось лишь руководство США.
В марте представители новой американской администрации довольно четко высказывались о будущем Сирии. Приоритетом политики Вашингтона в Сирии была названа борьба с террористами, а не отстранение от власти президента этой страны Башара Асада. Об этом заявлял и президент США Дональд Трамп, и американской постпред в ООН Никки Хейли. Но самыми яркими стали слова госсекретаря США Рекса Тиллерсона. «Если говорить о долгосрочной перспективе, могу отметить, что вопрос о статусе, уходе или сохранении Башара Асада решит сирийский народ», — сказал он в ходе совместной пресс-конференции с главой МИД Турции Мевлютом Чавушоглу.
Фраза не осталась без внимания. Особый вес этим словам придало место действия. Именно Турция была одним из самых активных сторонников свержения Асада. Теперь создалось впечатление, что Анкара сделала шаг назад. С учетом того, что Турция курирует вместе с Россией и Ираном астанинское направление переговоров по Сирии, где впервые за одним столом оказались представители сирийского правительства и вооруженной оппозиции, непримиримые противники Асада могли почувствовать себя преданными.
Это впечатление еще больше усилилось, когда в конце марта накануне визита Тиллерсона турецкие власти объявили, что их операция в Сирии «Щит Евфрата» завершена. Ее результатом стало создание буферной зоны шириной до 25 км вдоль сирийско-турецкой границы. Кроме того, из нескольких городов в этом районе были выбиты отряды «Исламского государства». Следить за тем, чтобы между турецкими и сирийскими армиями не возникало конфликтов, помогало присутствие российских и американских военных. За исключением нескольких инцидентов, координация осуществлялась весьма успешно.
Казалось бы, гражданская война в Сирии близится к концу. Пусть медленно, но все же продвигается переговорный процесс в Женеве, на начало мая назначена очередная встреча в Астане, президент России Владимир Путин отмечает позитивные изменения в сотрудничестве между Москвой и Вашингтоном по Сирии, на середину апреля намечен визит Тиллерсона в РФ. Такая ситуация нравилась не всем. И не только просаудовски настроенным СМИ. В США также не все приняли отступление новой администрации от идеи сместить Асада. Мнение этих людей, среди которых много силовиков, высказал сенатор-республиканец Джон Маккейн. «Новая позорная глава в американской истории» — так он охарактеризовал заявление Тиллерсона в интервью CNN.
И тут как нельзя кстати — между поездкой госсекретаря США в Турцию и Россию, на фоне всех заявлений — происходит химатака в провинции Идлиб. И президент Трамп резко меняет свою позицию по Сирии.
«Эти ужасные действия режима Асада терпеть невозможно. США вместе со своими союзниками по всему миру осуждают эту ужасную атаку и все остальные ужасные атаки», — заявил Трамп и отдал приказ нанести удар по сирийской авиабазе. И, судя по заявлениям представителей его администрации, на этом он не остановится. Тиллерсон выразилcя достаточно четко: США предпринимают меры по формированию международной коалиции для отстранения от власти Башара Асада.
Ракетный удар — это декларация о намерениях США. Теперь шаг за Россией и Ираном. Что они сделают или предложат? Допустить свержение Асада и уничтожение сирийской армии, которая в том числе сдерживает боевиков «Исламского государства» и «Джебхат ан-Нусры»? Как предполагается свергать Асада? Как Саддама Хусейна или ливийского лидера Муаммара Каддафи — сделать, а потом сожалеть о последствиях?
Начинается новый торг. Международному сообществу необходимо прийти к согласию. Иначе все, что удалось достичь за последнее время, в том числе военные успехи против террористов, будет перечеркнуто.
И здесь очень многое зависит от непростых отношений между США и Россией. До ракетного удара был шанс договориться. Теперь это сделать сложнее, но вариантов нет. Превращать Сирию во второй Ирак или Ливию опасно. Но слишком многие подталкивают Трампа к действиям, в первую очередь его ближайшие союзники в регионе — Саудовская Аравия и Израиль.
Неслучайно арабские СМИ все эти дни уделяли особое внимание реакции израильтян на химатаку и писали о том, что именно Израиль будет в выигрыше от произошедшего. Безусловно, в этих рассуждениях есть традиционная нелюбовь арабов к Израилю, но и доля истины тоже есть. И саудовцы, и израильтяне надеются поставить точку в правлении Асада, а вместе с ним покончить и с влиянием Ирана в регионе. Неслучайно премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху, комментируя американские удары, заявил: «Израиль надеется, что эта проявленная решимость в отношении ужасающих действий режима Асада отразится не только на Дамаске, но и на Тегеране, Пхеньяне и других местах».
Хватит ли у Тегерана и Москвы аргументов помешать развитию событий по американскому сценарию, пока непонятно. Но очевидно, что объективное расследование химатаки, как и в предыдущих случаях, никому не нужно. Десятки погибших и грубейшие нарушения международных норм до сих пор отходили в Сирии на второй план, кто бы их ни совершал.
Марианна Беленькая
