Четвертые сутки вся страна, обалдев от откровения, судачит о декларациях «революционеров».
Майданные бабушки пьют корвалол и начинают ненавидеть Филарета. «Революционеры», перебивая друг друга, втюхивают стране объяснения, откуда у них все это взялось, когда раньше у них всего этого не было. Мол, я не я и хата не моя: все это от тетки, от бабки, и просто так завалялось за диваном! Исторические артефакты, уворованные в украинских музеях, так это все — глупости. Подумаешь — шестнадцатый век. Подумаешь — картины. Подумаешь —«Апостол». Ерунда все это. Вы, граждане, от евроинтеграции не отвлекайтесь. Война у нас, а вы тут с такими глупостями.
Народная масса всем этим объяснениям не верит, но как быть — не знает. Всё булькает и колобродит. Всё страдает. Всё мучается. Но признать, что всех нас просто-напросто, поимели — не хватает сил.
Перед массами встал главный вопрос: как с этим быть? Ведь проблема теперь возникла, ведь выбор теперь делать надо: либо «золотой батон» и «золотой унитаз» — это все нормально, и есть всего лишь декор и интерьер; либо всех тех, которые были против «золотого батона», так же надо в расход!
И вот тут растерялся народ. Разделился.
Одна половина народа, те, что на Майдан не ходили, издеваются над второй половиной, и животы от смеха надрывают; а вторая половина, та, которая кастрюльки носила, от волнения с ума сходит: «Так неужели ж мы вот это так! И кто ж это знал! А правда где?! Мы не за это стояли. Мы совсем по другому поводу прыгали. И за кастрюли нам еще не заплатили. А тут такое!».
Одним словом, сложно все, поручик. Наливайте, корнет. Тут без ста грамм не разберешься.
