О нынешних действиях России в Сирии уже преломлено немало копий. Одни говорят о том, что Москва шлет в Сирию гуманитарную помощь, другие пишут о военно-технической помощи, третьи добавляют к этой помощи военных советников, которые будут на этой помощи наносить ракетно-бомбовые удары по позициям террористов, четвертые же говорят о том, что поддерживать этих военных советников на земле будет российский экспедиционный корпус.
Однако все эти эксперты сходятся в одном — за последние несколько месяцев Россия резко активизировала свое участие в сирийской гражданской войне, став тем самым безусловным участником любых переговорных процессов по разрешению сирийского конфликта. Естественно, не настолько весомым, как Иран, но куда более весомым, чем абсолютное большинство других внешних факторов.
Понятно, что переговоры будут вестись не вокруг сдачи режима Башара Асада. Даже те, кто не признает нынешний режим в Дамаске меньшим злом по сравнению с воюющей против него террористической группировкой ИГ, согласен с тем, что ликвидации режима не допустит ни Россия, ни другая активная защитница Сирии — Исламская республика Иран.
Давить же на Москву и Тегеран в этом вопросе как минимум неразумно — публикации о зверствах, убийствах, изнасилованиях, педофилии и вандализме ИГ в мировой прессе уже давно превысили все критические отметки, и противники Запада легко могут преподнести его упорные требования сдать Дамаск как поддержку ИГ.
Другое дело — вести переговоры вокруг сдачи одного единственного человека — Башара Асада. ЕС просит Москву и Тегеран прекратить защищать сирийского президента, принудить его уйти в отставку и поддержать формирование некоего «коалиционного правительства», куда должны войти как нынешние высокопоставленные чиновники, так и представители так называемой «светской оппозиции».
Интерес Запада очевиден, и кроется он отнюдь не только в личной неприязни к Башару Асаду (в конце концов, сирийский президент бедуинский шатер не раскидывал, лекции по исламу сотням проституток в Италии не читал, террористов не выкупал и не заставлял всю Европу принуждать швейцарского президента ехать за порцией унижений в Дамаск). Здесь чистая прагматика.
Западу нужно уйти из Сирии с победой — очередное поражение после Афганистана, Ирака, Ливии, Украины и, по всей видимости, Йемена станет серьезнейшим ударом как по авторитету США и ЕС, так и по их способности принуждать недружественные режимы действовать в их пользу. И поскольку Запад на словах вмешался в сирийскую гражданскую войну для того, чтобы свергнуть «диктатора Башара Асада», его отставку можно будет позиционировать как победу Запада и забыть о сирийском имиджевом кошмаре.
Однако Россия сдавать Асада не собирается. Опять же не потому, что сирийский президент лично симпатичен Владимиру Путину. И дело тут не только в том, что Башар Асад своей стойкостью (в отличие от сдавших власть при первой опасности президентах Туниса и Египта), целеустремленностью и умеренностью (в отличие от Муаммара Каддафи, четко взявшего курс на борьбу с «крысами») заслужил свое право остаться во главе Сирии.
Просто сдача Асада лишит Россию одного из важнейших дивидендов, извлеченных ей из сирийского кризиса — имиджа страны, которая своих друзей не бросает. В итоге все упорство России в Совбезе, все ее конфликты с Западом из-за поддержки Асада, часть потенциальных оружейных контрактов с азиатскими и ближневосточными государствами (где политическая надежность поставщика — первое дело) окажутся под большим вопросом.
Полностью отбрасывать возможность сдачи Башара Асада, безусловно, нельзя. Политика — это искусство возможного, и главное в ней — выиграть партию, а не сохранить все фигуры (даже если речь идет о ферзе). Однако Запад должен предложить цену, которая полностью перекроет российские убытки, и оставят Кремль с наваром, а тут есть проблема. И она не в том, что Западу нечего предложить — безусловно, варианты обмена существуют. А в том, что США и ЕС не могут предложить России того, что Москва может получить иным, менее затратным путем.
В самом деле, на что менять Асада? На признание за Россией суверенитета над Крымом? Москва и без того его получит. ЕС прекрасно понимает, что: а) медведь своей тайги уже не отдаст, в ином случае ему придется снимать шкуру и отказываться от претензий на роль хозяина тайги; б) на фоне всех проблем у Брюсселя нет больше ресурсов на дополнительные конфликты с Россией, ему нужна комплексная выработка правил игры на постсоветском пространстве и нормализация отношений с Москвой, а это невозможно без решения статуса Крыма. Как и без уважения интересов России на постсоветском пространстве — еще один вариант обмена, который Москве бессмысленно принимать.
Менять Асада на Донбасс или на принуждение Петра Порошенко исполнять минские соглашения? Звучит уже интереснее, однако здесь есть ряд подводных камней. Во-первых, Москва опять же это получит без сдачи Асада — Европе нужна как минимум заморозка конфликта, а это можно сделать только через Минск.
Во-вторых, для подобной сделки, где Россия получает в ответ не документ, а приверженность определенным принципам, важна атмосфера доверия — а ее нет. Ну и в-третьих, Москве нужен не Донбасс, а вся Украина — нейтральная, федеративная, привязанная экономически и культурно к России. Которую при проведении правильной политики Москва и получит, причем без сдачи Башара Асада.
Геворг Мирзаян
