— Как бы вы охарактеризовали общую экономическую и политическую ситуацию в Крыму через почти год после присоединения Крыма к России?
— Ситуация объективно не простая. Для этого есть объективные причины. Это связано с санкциями и адаптацией к российским законам и реалиям. Но население Крыма сохраняет энтузиазм. На улицах и в очередях разговоры в основном о Донецке и Луганске. О судьбе соотечественников. О том, как нам повезло, что Россия нас поддержала, и мы смогли вырваться из этого огненного кошмара. Что касается экономической ситуации, есть, конечно, сложности, но малый и средний бизнес воспринимает новации. Есть проблемы с платежами. Это касается пластиковых карточек «Виза» и «Мастеркард», и того, что большой бизнес боится заходить из-за санкций.
— Какова ситуация со снабжением полуострова электроэнергией? И каковы пути решения этой проблемы?
— С 31 декабря по 1 января мы, конечно, ожидали, что Украина преподнесет нам сюрпризы, но после того, как был заключен контракт, по которому Россия стала поставлять электроэнергию в Крым через Украину, то поняли, что проблем не будет.
Но мы ведь четко сознаем, что политическая ситуация здесь превалирует, и что украинские власти находятся тут в неадеквате, чтобы нам навредить и насолить.
Поэтому решение проблемы — это строительство в Крыму энерговырабатывающих ресурсов, работающих на газе. Это возможно, потому что собственный газ и собственные выработки есть. Это можно сделать за ближайшие 1,5-2 года.
— А что с водой? Как решается эта проблема?
— Эта проблема гораздо серьезней. Вот даже последние дни в Севастополе была критическая ситуация. Даже начали готовиться к переходному режиму. Но последние дожди повысили количество воды в два раза в наших водохранилищах. Но это питьевая вода.
А с водой для использования в агросекторе пока есть проблемы. С октября месяца об этом переговоры не ведутся. Наша сторона вообще предлагает платить чуть ли не один евро за один кубометр воды. Но украинская сторона пока в переговорный процесс не вступает. Даже, насколько мне известно, рассматривается вопрос, чтобы построить дамбу, чтобы днепровская вода не попадала в Крым. Они хотят сбрасывать ее в море. Если они так будут делать, то это приведет к подтоплению сельской зоны у себя. Это самый серьезный вопрос, поэтому мы открываем старые скважины и изыскиваем резервы. Внутри в Крыму есть вода. Просто надо изменить водопотребление. Это принесет экономию воды и позволит жить более спокойно.
— Как продвигается проект строительства моста через Керченский пролив?
— Подводная часть будет тоннельной. Она короткая. Есть определенные технические сложности: слишком дно непростое, но все планы, все разработки, все государственные программы ставят задачу, до 2019, до 2018 года мост должен быть. Но это касается и частички тоннельной переправы.
— Туристов много ждете в новом курортном сезоне?
— Здравницы и гостиничный комплекс готовятся. Уже приняты местные стандарты по утверждению звездности. Практически заканчивается регистрация субъектов предпринимательской деятельности по российским законам. Все делается максимально комфортно и максимально быстро. Естественно, есть бюрократия, есть чиновничий произвол. Но население на это реагирует должным образом. И власти стараются максимально быстро исправлять эти ошибки.
- По поводу транспортной войны с Украиной. Что надо сделать, чтобы этого впредь не допустить?
— Тут наша сторона ничего сделать не может. Украина просто поставила бронетранспортер перед дорогой и тупо несколько дней не пускалиа машины. А потом пропускали раз в час. Либо держат несколько часов, а потом открывают шлагбаум, и машины оптом наваливаются на наш пограничный и таможенный пост. Естественно, получается гигантская очередь в межпограничном пространстве. Украина отказывается входить с нами по этому поводу в переговорный процесс. Более чем странно. Мы ведь для Украины — украинская территория, оккупированная Россией, мы для Украины — украинские граждане, но при этом она создает для нас проблемы.
Наша российская таможня на границе Крыма с Украиной работает очень эффективно и грамотно, пресекает контрабандные грузы. Не позволяет провезти незаконные товары.
У нас же есть в связи с этим и еще один вопрос: кроме товарной массы, кроме возможности обеспечить проход людей, мы должны не допустить провоза диверсантов и шпионов. И на полуострове это очень серьезная тема, потому что украинские власти тут оставили и агентуру, и законсервированные сети. Им очень важно дестабилизировать ситуацию в Крыму. Это вопрос номер один для наших спецслужб. Прежде всего, они занимаются сегодня предотвращением терактов. Пресечением возможных провокаций.
— Зарубежные инвесторы после введения западных санкций вкладывают деньги в Крым?
— Стали появляться. Они в основном из стран бывшего соцлагеря, которые сейчас входят в ЕС. Но я не уверен, что стоит их сейчас публично называть, чтобы не создавать им проблем. Люди беспокоятся, чтобы у них не возникали проблемы в Европе из-за этого. В первую очередь они вкладывают деньги в туристический бизнес и его инфраструктуру.
- Вы ранее вспомнили о том, что мировые платежные системы больше в Крыму не действуют. А как в таком случае решается проблема оплаты по банковским карточкам?
— Во-первых, у нас есть молодые и талантливые ребята, которые разрабатывают собственный карточный продукт, который не завязан на процессинговые центры «Виза» и «Мастеркард». Потом есть просто другие российские банки — например, Агробанк, Российский банк, которые сюда зашли. Это 10-15 банков. Они имеют свой пластик. Они не работают с Западом. Есть неудобства, но люди к ним относятся стоически, понимая, что за все нужно в жизни платить.
— Как себя сегодня чувствуют крымские татары? Они стали лояльными гражданами России?
— Первое. Начался активный диалог властей с крымскими татарами. Второе. Создана новая общественная организация крымских татар, которая зарегистрирована в соответствии с российскими законами в отличие от меджлиса, который не признавал законов и не сотрудничал с властью. Третье. Мы же прекрасно помним и понимаем, что меджлис работал на конфронтацию. При этом и крымские татары понимали, что их держат в черном теле, чтобы они конфликтовали с русскоязычным населением Крыма. Но после указа президента и закона о реабилитации депортированных народов, после выделения средств и создания программ по реабилитации крымских татар, чего Украина за 23 года не сделала, основная масса крымских татар говорит: что тут мой дом, моя земля, я тут хочу нормально жить. Это адекватная идеология нормального человека. А экстремисты были, есть и будут, но от них сами крымские татары дистанцируются. Теперь всем стало понятно, что большая часть самозахватов, в которых принимали участие крымские татары, была на коммерческой основе. Все знали, кто эти участки потом продает. Это не шло на пользу крымским татарам.
А что касается Джемилева и Чубарова, которые делают из-за границы всякого рода эпатажные заявления, например, что спецслужбы России какого-то крымского татарина похитили, то они оказались неправдой. Следственный комитет возбудил уголовное дело. Оказалось, что этого случая вообще не было. И такой личности в принципе нет.
— Как обстоят дела в Крыму с виноделием? Есть ли перспективы его дальнейшего развития?
— Севастополь претендует на особое место в виноделии России. Он пытается выйти на рынок со своим местным вином. У нас тут созданы условия для получения специфических столовых вин. Агропромышленный сектор России с этим соглашается. И наши виноделы сегодня проходят перерегистрацию. Они входят в новый режим. Но вот Крым и Севастополь идут несколько в разных направлениях. Но все нацелено на развитие собственного виноделия. Спрос на крымскую винодельческую продукцию колоссальный. Мы его покрыть не можем. Это говорит о том, что работа впустую проходить не будет.
- И последний вопрос по поводу национализации собственности украинских олигархов в Крыму, в частности Коломойского и Ахметова. Есть ли противодействие этим процессам?
— Внутри Крыма этой национализации противодействия нет. Население воспринимает это с одобрением. Главное, чтобы во время национализации предусмотреть все юридические нюансы, чтобы потом не попадать под международные санкции и разбирательства. По поводу Коломойского ни у кого вопросов не возникает. Это преступник, который финансирует карательные батальоны. Следственный комитет объявил его в международный розыск и ведет по нему соответствующие мероприятия. С Ахметовым несколько сложнее, но я полагаю, что с ним велись какие-то переговоры.
Например, севастопольцев интересует собственность Порошенко. Это наши судоверфи, которые требуют реконструкции и модернизации, а также работы в интересах Черноморского флота. Они не могут находиться в собственности украинского президента, который руководит уничтожением мирного населения. Население ждет и требует этого, и власть ищет механизмы, чтобы все поставить на свои места.
При этом все должно делаться достаточно адекватно. Главное, чтобы мы не перешли от национализации в интересах Крыма к переделу собственности.
