Одна из примет новейшего времени состоит в том, что исторические труды теперь выпускают далеко не только профессиональные историки. Более того, как правило, именно неисторики добиваются популярности на этом поприще.
Книжные развалы забиты целыми сериями, посвященными отрицанию монгольского ига, исключительности каждого народа постсоветского пространства, изобретшего колесо и имеющего собственных этнических представителей в библейской и античной историях, «геноциду русов» князем Владимиром и истинно русской арктической Гиперборее с многоэтажными избами и запряженными в полозья мамонтами, а также исследованиям про то, что Гитлер не застрелился, а уплыл на подводной лодке в Аргентину….
Все это пишут математики, физики, журналисты, политики, актеры, а также «академики» невиданных академий и наук, их труды издаются огромными тиражами и пользуются бешеной популярностью у обывателя, который в очередной раз поражается собственной прозорливости в далеком детстве: «Вот не зря я солил уроки истории, нам там все врали!»
Кому попало премию не дадут
Но если в РФ таких историков и академиков все же редко где привечают, то на Украине могут и государственную премию дать. Так, например, случилось с автором труда «Страна Моксель, или Открытие Великороссии» Владимиром Белинским, которой впоследствии стал Билинским, видимо, считая, что так его фамилия будет звучать совсем уж не по-мокшански.
Этому человеку, в свое время окончившему факультет «Мосты и тоннели» Днепропетровского института инженеров железнодорожного транспорта, тридцать лет прожившему в Караганде и построившему, по его словам, «сотни мостов в Казахстане», в 2011 году была присуждена премия Госкомитета Украины по телевидению и радиовещанию имени Ивана Франко за вышеуказанную книгу в номинации «Лучшая научная работа в информационной сфере». И попал он в число лауреатов «за утверждение исторической памяти и национального сознания».
Труд, уместившийся в увесистый том, посвящен обоснованию тезиса о том, что великороссы, или, как принято говорить на украинский манер, россияне, никакого отношения, собственно, к русским не имеют.
В книге утверждается, что нынешнюю центральную Россию населяют потомки мокшанцев, или мокши — финоугорского народа, который сейчас принято считать частью двусоставного мордовского этноса, частично смешавшиеся с татарами. Якобы подобное происхождение способствовало тому, что «мокши-великороссы» веками по-восточному дико и коварно покушались на светлую украинскую незалежность.
Деятельность Билинского (будем отныне называть его так, коли он сам хочет) финансирует Фонд имени Олены Телиги, учредителями которого являются представители нынешнего мельниковского извода ОУН, а он сам числится в активистах киевской ячейки ОУН (М). До Майдана пропагандой измышлений главного «мокселиста» Украины занималось общество со вполне себе советским пропагандистским названием «Знание», которое регулярно организовывало его лекции в здании Киевского планетария, а с началом постмайданной поры он стал частым гостем на телевидении, в вузах и на предприятиях.
Зачем это ему было нужно?
По словам самого Билинского, выходца с Подолии, взяться за перо его вынудило постоянное национальное угнетение, которое он испытывал в советские времена. Автобиографические подробности, которые он приводит в доказательство, выглядят откровенно неправдоподобно, но тем не менее весьма показательны.
С ущемлением всего украинского он впервые столкнулся, когда прибыл на учебу в Днепропетровск.
«В 1954 году в Днепропетровском транспортном институте мне было заявлено преподавателем математики, естественно, русским человеком, без зазрения совести:
— У нас лекции читаются на русском языке, поэтому извольте отвечать на нем. Ваш украинский язык, возможно, был хорош в деревне, но здесь, в вузе, он неуместен».
Конечно, теоретически можно представить, что в год празднования 300-летия Воссоединения Украины с Россией и передаче Крыма в состав УССР отдельные несознательные математики Днепропетровска и шли против генеральной линии партии в национальном вопросе, но в то, что делали это публично и в вызывающей манере, поверить сложно.
По окончании учебы Билинский получил распределение в Казахстан. Однако предоставление первого гарантированного рабочего места в его пересказе выглядит как очередное антиукраинское злодеяние. Узнав о том, что весь его факультетский выпуск отправляют по распределению в Россию и Казахстан, а студентов из России, напротив, на Украину, парень был возмущен и озадачен.
«Оказалось, в Москве все было продумано до мелочей. Об этом мне поведали в Союзном Госплане во времена перестройки. Русский руководящий человек был откровенен до цинизма…
— Партия поставила задачу создать единый советский народ, и Госплан обязан был осуществить задачу. Что в этом непонятного? Народы должны ассимилироваться в единый советский народ, для чего необходимо образованных людей изымать из одной республики и направлять в другую, где недостает — добавлять из России».
Распределение молодых специалистов регулировалось специальным положением Министерства высшего и специального образования СССР, в котором союзный Госплан упоминается лишь единожды, а основными исполнителями выступают сами вузы и профильные ведомства, предприятия которых нуждаются в специалистах.
Стоит лишь заметить, что даже если бы имперский Госплан направил бы Билинского в Казахстан намеренно, чтобы растворить сознательного молодого украинца в плавильном котле, то ничто не мешало ему вернуться на Украину, отработав положенное. Однако будущий «историк» не просто этого не сделал, но даже восемь лет прожил в суверенном Казахстане уже после распада «советской тюрьмы народов».
Кстати, претензий к национальной политике Казахстана, который Билинский в конце концов покинул, вернувшись на Украину, мы у него не встретим.
Что за ексель-моксель такой?
Откуда же автор выкопал свою расчудесную «Страну Моксель»?
Билинский ссылается на вопоминания Гильома де Рубрука — монаха-францисканца из Фландрии, отправленного в начале пятидесятых годов XIII века французским королем в Монгольскую империю для установления дипломатических связей. Дипломатическую часть миссии посланец провалил, но оставил весьма интересные описания увиденного и услышанного.
В частности, Рубрук сообщает следующее:
«…огромные леса, в которых живут два рода людей, именно: Моксель, не имеющие никакого закона, чистые язычники. Города у них нет, а живут они в маленьких хижинах в лесах. Их государь и большая часть людей были убиты в Германии. В изобилии имеются у них свиньи, мед и воск, драгоценные меха и соколы. Сзади них живут другие, именуемые Мердас, которых Латины называют Мердинис, и они — Саррацины. За ними находится Этилия (Волга. — Прим. авт.)».
Это описание дано Рубруком со слов тех, с кем общался в Орде, сам он этот народ моксель и в глаза не видел. Однако Билинскому вполне достаточно и этого: он делает вывод, что речь идет о Стране Моксель, привольно раскинувшейся на всем пространстве Ростово-Суздальских земель, где, собственно, и шло формирование великорусского этноса.
Так что же это за государь, о котором сообщает Рубрук, где же обитали язычники Моксель и как они попали в Германию?
Из русских источников мы знаем о князе Пуреше — хозяине так называемой Пурешевой волости (как называлась подвластная ему территория в бассейне рек Цны и Вада, а также среднего течения рек Мокши и Суры). Который, конечно, не был никаким Рюриковичем, но правителем фино-угорского народа мокша, название которого в произношении европейцев вполне могло трансформироваться в «моксель».
Пуреш также был союзником владимирского князя Юрия Всеволодовича — вполне себе Рюриковича, внука Юрия Долгорукого, вместе с которым довольно успешно воевал со своим соседом Пургазом (в русских источниках Пургасом), хозяином Пургасовой волости (территория между Окой и Темниково-Водскими лесами), который, в свою очередь, был союзником хана Волжской Булгарии Алмуша и правителем другого фино-угорского народа — эрзя.
Как мокша, так и эрзя в русской традиции назывались мордвой, хотя сами себя так никогда не называли. Мало того, оба этноса довольно серьезно отличаются друг от друга языком, обрядами, обычаями и даже внешне, но советскими экспериментаторами в двадцатые годы были слиты в один народ с собственным административно-территориальным образованием в рамках РСФСР, а ныне — республикой в составе РФ.
Именно эрзяне, в свою очередь, могли упоминаться у Рубрука как «мердас» или «мердинис», ну а в «сарацины» (мусульмане) монгольские источники их могли записать, возможно, из-за союзничества с мусульманами-булгарами.
Противостояние Пуреша и Пургаза закончилось в 1229 году победой первого, привлекшего на свою сторону еще одного союзника — половецкого хана Котяна. До этого эрзянский князь пытался осадить русский форпост в тех краях — Нижний Новгород, — но безуспешно, сумев пожечь только посад города-крепости.
С лета 1237 года до зимы 1239-го «с немногими людьми» Пургаз сопротивляется нашествию Батыя, после чего данные о нем теряются. Пуреш, напротив, понимая, что сопротивление орде бессмысленно, соглашается стать вассалом Батыя. И тот отправляет его вместе со своим войском в европейский поход.
Монголы заставляют мокшан идти в авангарде, в начале 1241 года они вторгаются в польские пределы, берут Люблин и Завихост, но во время осады Сандомира и Кракова несут тяжелые потери. Накануне битвы при Легнице Пуреш, понимая, что эта чужая война ничего хорошего ни ему, ни его народу не несет, ведет тайные переговоры с князем Кракова, Силезии и Великой Польши Генрихом II Набожным.
В апреле 1241 года Пуреш заявляет полководцу Субэдэю о том, что не будет воевать дальше, поскольку потерял множество воинов, а те, что выжили, сильно устали. Тот в ответ предлагает мокшанам отойти в тыл, сдав оружие, отдохнуть, и 9 апреля, пока те спали, татары вырезают их, включая Пуреша и его сына Атямаса. Те немногие, что выжили в ночной резне, бежали домой, и дочь Пуреша — Нарчатка — собрала армию, вместе с которой громила монгольские тылы до тех пор, покуда ее войска не были зажаты ордой в Золоторевском городище, где состоялось кровавое побоище, в результате которого погибли все его защитники.
Такова история. Выучить которую пану Билинскому не захотелось. А, возможно, он не сделал этого сознательно.
Промазал с географией
Исходя из своей «моксель-концепции», Билинский утверждает, что на всем пространстве от Мурома, Рязани, Калуги до Вологды и Беломорья в IX — XIII веках жили исключительно финно-угорские народы и племена, говорившие на одном языке. И чем мостостроитель-историк подкрепляет это утверждение?
Исключительно цитатой из русского историка Ключевского о том, что в топонимике Волго-Окского междуречья преобладают финские названия. Хотя, следуя подобному подходу, жителей североамериканских штатов Миссури и Алабама следует считать в подавляющем большинстве своем потомками местных индейских племен, а современных болгар — исключительно болгар-тюрок, родственниками нынешних казанских татар и чувашей, никакого отношения к славянству не имеющих. Одним словом, при колонизации или иных исторических коллизиях значительные пласты местной топонимики сохраняются после смены населения (зачастую неоднократной).
При этом автор, говоря о формировании великорусского этноса, в котором действительно приняли участие такие финно-угорские народы, как меря, мурома, мещера, чудь и тюрки-берендеи (но совсем не мокша и эрзя, которые стали вливаться в русский народ столетия позднее), сознательно умалчивает о том, что в те времена эту же территорию населяли славянские племена вятичей, кривичей и словен ильменских. О последних он говорит лишь как о жертвах агрессии коварных мокшанцев.
О том, что славянские племена кривичей и вятичей жили на территории современной России, говорится еще в «Повести временных лет», а это, напомню, XII век. Только в районе нынешней Москвы археологи обнаружили более семи десятков курганов вятичей, датированных XII и XIII веками. Одновременно с этим в окрестностях Смоленска и Пскова нашли множество украшений типичных для кривичей.
В целом же историки, археологи и этнографы так описывают ареал обитания восточных славян на землях нынешней России в те столетия: вятичи обитали на территории нынешних Московской, Рязанской, Калужской, Смоленской, Тульской, Липецкой и Орловской областей; кривичи — на территории Псковской, Смоленской, Брянской областей, а также восточной Белоруссии и в Восточной Латвии; ильменские же словене были основным народом Новгородского края.
Пан же Белинский на протяжении всей своей книги пытается доказать, что само название Москва произошло от названия народа мокша. И, по его словам, не случайно названия многих рек в России заканчиваются на «ва» (собственно Москва, Сылва, Косва, Протва), что по-фински означает «вода», только у одной Камы «исследователь» не поленился и насчитал два десятка притоков с подобными окончаниями.
Не отстают от пана и его многочисленные поклонники на Украине — в такой же степени историки, как и он сам, они вспомнили про славянскую языческую богиню Мокошь, введенную в пантеон самим князем Владимиром еще до крещения.
И хотя у русских этот языческий образ имел вполне пристойные формы, последователи Билинского почему-то придумали ему мокшанское происхождение, представляя в виде жутковатой женщины-паука, от которой, мол, пошло и самоназвание мокшан, а также слово «москали», «москаль», которыми и по сей день наиболее ярые украинские патриоты дразнят жителей России.
«С появлением Ростово-Суздальского княжества, а позже Московского, эта позабытая Богом земля еще добрых пять сотен лет оставалась захолустьем, страной дикарей, не имевшей возможности тягаться даже с тогдашним разоренным Киевом», — нагоняет жути пан Билинский.
К сожалению, «мокселистов» тут придется расстроить — народ мокша никогда не проживал на территории современной Москвы и Московской области. Да, там до ассимиляции с великороссами жили такие финно-угорские народы, как меря и мещера, но никак не мокша. И на мокшанском языке слово «вода» звучит как «ведь».
О происхождении топонима «Москва» ученые спорят и по сей день, по одной из версий, он происходит от праславянского корня и означает «влажный», «сырой». Ближайшая аналогия из русского литературного языка слово «промозглый».
По другой версии, название столицы России имеет балтское происхождение наряду с реками Руза, Яуза, Протва, поскольку в этих краях когда-то проживало балтское племя голядь… Но опять же мокшане тут снова ни при чем.
О чем еще врет Билинский
И из подобных «открытий», которые легко и в прах разбиваются историческим знанием, состоит вся «Страна Моксель».
Так, Билинский утверждает, что до XVIII века «московитов» никто не называл русью, добавляя, что «эти истины начали фиксироваться в мире с 1246 года, когда папский посол Плано Карпини проследовал из Европы через Киев в Сарай и Каракорум». Однако если прочесть самого Плано Карпини, то можно увидеть следующее:
«В то же время умер Ярослав, бывший великим князем в некоей части Руси, которая называется Суздалем. Он только что был приглашен к матери императора, которая, как бы в знак почета, дала ему есть и пить из собственной руки».
Отдельные претензии у мостостроителя-историка к Екатерине Второй, которая якобы целенаправленно занималась переписыванием исторических источников, дабы оправдать коварную экспансию ордынских мокшанцев из Москвы на истинно славянскую Русь-Украину. В частности, он ссылается на академика Алексея Шахматова, который якобы утверждал, что по приказу императрицы был изменен текст «Повести временных лет». На деле же академик утверждал совсем не это, а то, что в текст летописи делались вставки аж в 1116 и 1118 годах, то есть за семь с лишним столетий до правления Екатерины Второй…
И так у автора во всем.
Конечно, Владимир Билинский не единственный в истории оригинал, приложивший немало усилий для того, чтобы стравить представителей некогда единого русского народа — украинцев (малоросов) и россиян (великороссов), представляя одних жертвами экспансии с Востока, а вторых безобразной захватнической ордой.
И его «великорусский народ никогда не имел родственных корней с украинским» мы слышим уже не одно столетие. Еще Николай Костомаров в 1861 году довольно жестко полемизировал с поляком Франциском Духинским, напечатавшим статью-памфлет «Правда о русском духе» с целью доказать, что русины (название «украинцы» тогда еще не придумали) никакого отношения к русским не имеют, мало того, говорят на диалекте польского языка… Поэтому пан Белинский тут не оригинален.
Но оригинален он в том, что в искусственный, сконструированный им «спор славян между собою» приплел третий и даже четвертый народы, не поскупившись на нелестные характеристики:
«Московия, будучи чистым порождением финно-татарского этноса и монголо-татарской государственности, в целом даже в XVI веке была страной не славянского народа, а более жестокого и коварного, имеющего совсем иную психологию и другие исторические корни».
Вот так. И это непрозрачный намек уже не только на русских. Но и на собственно реальных мокшанцев, обогативших русскую историю именами летчика-героя Михаила Девятаева и актера, режиссера и писателя Василия Шукшина. И по сути на татар, не случайно же мостостроитель всякий раз при упоминании Николая Карамзина, имевшего по его мнению этнический умысел в искажении истории, намекает на татарские корни историка.
И тут в отношении автора псевдоисторических басен следует сделать вполне определенные выводы не только представителям разделенного между Украиной и Россией русского народа, но и всем финно-уграм России. Да и в целом финно-угорским народам Европы, в том числе Финляндии и Венгрии. Иначе какая-то уж совсем странная получается «це Европа».
