Россия выдала Турции заместителей руководителя запрещенной в РФ экстремистской организации «Меджлис» Ильми Умерова и Ахтема Чийгоза. Оба они имеют украинское гражданство, и обоих осудили в Крыму. В сентябре текущего года Умеров и Чийгоз были приговорены к 2 и 8 годам лишения свободы, соответственно.
Сразу после того, как стало известно о высылке радикалов, возникли два вопроса: почему их отдали не Киеву, а Анкаре и что от этого выигрывает Москва?
«Вопрос об освобождении крымских политзаключенных поднимался Петром Порошенко в ходе переговоров с президентом Турции Реджепом Эрдоганом. И Эрдоган, который за прошедший месяц провел переговоры как с Порошенко, так и с Путиным, видимо, сумел договориться с президентом России. На каких условиях — этого не знают даже у нас в министерстве. Могу только сказать, что начатая работа по освобождению крымских политзаключенных продолжится», — рассказала «Новой газете» заместитель министра информационной политики Украины Эмине Джеппар.
Российские дипломаты, естественно, также не спешат раскрывать условия выдачи Чийгоза и Умерова, оставляя обширное поле для предположений экспертов.
Так, руководитель информационного агентства News Front Константин Кнырик в комментарии Ukraina.ru выразил мнение, что выдача зампредов главы «Меджлиса» была элементом неких договоренностей Москвы и Анкары.
«Думаю, что мы не до конца знаем все тонкости этой договоренности, не догадываемся, на что или на кого, или как был произведен размен. А что был размен, это понятно», — подчеркнул он.
Для того, чтобы понять, на что именно «разменяли» Чийгоза и Умерова и в чем выгода Москвы, Ukraina.ru обратилась с вопросами к руководителю политического направления Центра по изучению современной Турции Юрию Мавашеву. По его мнению, в данной ситуации выигрыш России от выдачи экстремистов вполне очевиден — как и польза для президента Турции.
— Я думаю, что для России эти люди (Умеров и Чийгоз — ред.) совершенно не имеют никакой особой ценности. Если бы они имели какое-то значение, то, я думаю, не оказались там, где они в итоге оказались — на свободе.
При этом, жест доброй воли со стороны России дает возможность турецкому президенту Эрдогану укрепить свое влияние на электорат, среди которого много этнических крымских татар, проживающих в Турции.
Для России же усиление позиций Эрдогана выгодно, поскольку он и в дальнейшем сможет проводить такую же политику сближения с Россией, что и сейчас. В международной политике имеет большое значение, скажем так, продать нечто, что на самом деле не стоит дорого, получив за это какие-то серьезные дивиденды.
— Мне попалась статья в турецком издании Dünya о том, что «томатный кризис» разрешился в пользу России: если до 2015 года турки поставляли в РФ 300 тонн томатов ежегодно, то сейчас им с ноября разрешили ввозить только 50 тонн в год. Не мог ли быть вопрос Умерова/Чийгоза той ничего не стоящей уступкой со стороны России, которая следовала в «пакете» с вопросами экспорта-импорта — чтобы опять-таки сгладить негатив от потерь Турции?
— Это вопрос двусторонних отношений России и Турции, ведь тема с томатами, хотя и вызывает часто улыбку у многих, тоже является важной составляющей. Впрочем, в большей степени чисто символической. Есть ведь и сирийский вопрос. И тот факт, что Турция ведет себя более или менее так, как мы бы хотели в Идлибе, и то, что мы договорились о том, что мы с турками являемся частью астанинского процесса, и то, что есть совместная комиссия, которая фиксирует перестрелки в провинциях — все это имеет гораздо большее значение. Фактически мы сегодня с турками реально работаем «на земле» в Сирии и фактически имеем договоренности на уровне генштабов.
И вот как раз ситуация в Сирии могла бы стать одним из элементов торга в соглашениях по экспорту-импорту: давайте мы договоримся в Сирии, а взамен вы получите какие-то торговые преференции. Такой разговор мог быть.
А эти двое (Чийгоз и Умеров — ред.) — слишком мелкие фигуры, чтобы хоть как-то повлиять на сотрудничество Москвы и Анкары. Если бы на их месте были бы Джемилев или Чубаров, которые вдруг каким-то образом оказались на российской территории, тогда был бы другой разговор. А эти двое господ, Умеров и Чийгоз, не имеют абсолютно никакого значения, просто не того калибра люди.
— Как бы вы оценили: для какой стороны российско-турецкие отношения складываются более выгодно: для России или для Турции, кто больше от них выигрывает?
— Вообще, двусторонние отношения, как и принято считать в среде дипломатов, они даже по названию должны являться выгодными для двух сторон. В любом случае, когда Турция договаривается о чем-то с Россией, это выгодно для Турции, потому что она является соседом нашей страны. И наоборот, в тот момент, когда Россия имеет какие-то договоренности с Турцией по тем или иным вопросам, это, естественно, нужно всегда рассматривать с точки зрения того, что мы находимся на одном евразийском пространстве. И что очень важно, мы выступаем, во-первых, за территориальную целостность на Ближнем Востоке, мы выступаем против «экспорта демократии», который проводит США. Это я говорю и о Турции, и о России. Взаимопонимание с Турцией по ключевым вопросам международной повестки дня в любом случае, будь то экономика или гуманитарные связи, это крайне выгодно для обеих сторон. В равной степени — 50 на 50. Как бы ни пытались турецкие СМИ иногда выдать некоторые события и договоренности с Россией как свою победу.
— На каком этапе развития находятся сейчас российско-турецкие отношения? Каково их значение для России?
— Есть конъюнктура и политика сегодняшнего дня, а есть история. Есть то, что мы творим сегодня для будущего наших народов, для новых поколений.
Раньше было иначе. Экономика превалировала в российско-турецких отношениях, что в итоге приводило к определенному дисбалансу. Если бы мы и раньше так взаимодействовали, как сейчас, то уверяю вас, никакого «самолетного кризиса» не возникло бы.
Тот факт, что у нас не было, как сейчас, военно-стратегического партнерства с Турцией, страной НАТО, был во многом следствием «холодной войны». Теперь мы смогли впервые преодолеть инерцию отношений. Это первая страна Североатлантического альянса, с которой Россия смогла выстроить военно-стратегические взаимоотношения. Я считаю, что это историческая победа — вне зависимости от личности того же Эрдогана.
— Особенно если учесть, что у Турции вторая по численности армия среди стран НАТО.
— Да-да. Я еще хотел бы обратить внимание на один важный момент, который многие упускают. Уже на протяжении года, прошедшего с момента неудачной попытки переворота, организованного в Турции сторонниками Гюлена, турецкие власти отзывают тех своих НАТОвских офицеров, которые проходили обучение в США, их арестовывают, лишают званий. А на замену им приходят те кадры, которые проходили военное образование именно в Турции. Это, возможно, самый знаковый момент за всю историю существования НАТО — такого никогда не было.
Сейчас происходят вещи, про которые потом будут писать книги — очень серьезные сдвиги, свидетелями которых мы являемся. И в этом смысле Россия и Турция творят историю, это однозначно.
И во всей этой истории роль тех двух людей — Чийгоза и Умерова — очень незначительна.
