«Для защиты президента воюющей страны пришлось затемнить окна», такими словами газета Berliner Morgenpost предварила текст интервью с Петром Порошенко, которое взяла в своем берлинском офисе 30 января и опубликовала в этот четверг. Кого так боялся украинский президент, газета не пишет, и эта деталь публикации осталась на Украине и в России незамеченной на фоне намерений Порошенко провести референдум о членстве в НАТО. Вот как дословно выглядит этот фрагмент беседы.
« — Является ли вступление в НАТО реалистической целью для Украины?
— Мне важна, прежде всего, позиция украинского населения. Четыре года назад за членство Украины в НАТО высказывалось лишь 16%. Сейчас — 54%. Как президент, я руководствуюсь мнением моего народа и проведу референдум по вопросу о вступлении в НАТО. И, если украинцы проголосуют за это, я приложу все усилия чтобы добиться членства в Атлантическом альянсе».
Поскольку вопрос о вступлении Украины в НАТО сейчас не стоит на повестке дня, то прилагать усилия придется долго. Двух с небольшим лет, оставшихся до конца президентского срока, для этого дела явно не хватит, даже при очень благоприятных для Киева обстоятельствах. Да и нового президентского срока — если вдруг Порошенко переизберут — вполне может не хватить. Ведь у Албании и Хорватии между утверждением ПДЧ (плана действий по членству в НАТО) и самим членством прошло 7 лет. А Украине и в ПДЧ, как известно, отказали на Бухарестском саммите альянса.
Реальность против необходимости
И сам Порошенко, хотя и выдает себя во всех интервью за безоглядного евроатлантического оптимиста, всю эту горькую для него правду, думаю, прекрасно понимает. А слова о референдуме сказаны исключительно в контексте текущей ситуации, когда Украину беспокоит возможность большой сделки Путина и Трампа, частью которой должен стать нейтралитет страны.
За такой нейтралитет высказываются сейчас самые разные эксперты вплоть до такого русофоба как Ниалл Фергюсон. Но думаю, больше всего Порошенко должна беспокоить концепция Генри Киссинджера, которую бывший госсекретарь США изложил журналу «Атлантик» в начале прошлого ноября, где Киссинджер говорил, что включение Украины в Альянс вызвало бы обоснованное беспокойство России, и предлагал увязать вопрос украинского нейтралитета с решением проблемы Донбасса:
«Я предпочитаю независимую Украину, вне военных блоков. Если от Украины отделить две области Донбасса, она гарантировано станет постоянно враждебной по отношению к России. Украина тогда останется под властью своей западной части. Решение в том, чтобы дать этим областям Донбасса автономию и право голоса в военных вопросах. Но в остальном оставить их под управлением Украины».
То есть опытнейший политик высказался за фактическую конфедерализацию Украины по образцу Бельгии (там Фландрия и Валлония ратифицируют международные договоры страны) с целью гарантирования ее нейтрального статуса. И такая модель выглядит наилучшей гарантией.
Разве могут страны Запада подписать с Россией официальный документ, где обязуются не принимать Украину в НАТО? Ведь они при этом откажутся от официального принципа открытых дверей альянса. Неформальным же обещаниям Москва не поверит: новых Горбачевых в Кремле не предвидится. Еще один вариант — подписать такой договор с участием Украины. Но политический реалист Киссинджер понимает, что договоры как подписываются, так и денонсируются, а пророссийские настроения жителей Донбасса — вещь куда более постоянная, чем позиция людей, которые находятся у власти и в Киеве и на Западе.
Однако, обычно и в Европе, и в США сторонники украинского нейтралитета не увязывают его с Донбасским урегулированием. То есть в этом случае нужно лишь, чтобы нейтралитет поддержало украинское руководство. Но Порошенко не просто не хочет отвергнуть эту идею сейчас, он хочет избежать давления на себя, прикрывшись мнением народа. Ведь в условиях нынешнего политического режима исход такого референдума выглядит предрешенным.
Продлить войну
Эта ситуация несколько напоминает ситуацию в республике боснийских сербов в мае 1993-го, когда они на референдуме большинством в 96% отвергли мирный план Вэнса-Оуэна, подписанный их лидером Радованом Караджичем. В результате война продлилась еще два с половиной года, и ближайшим последствием референдума стало создание ООН международного трибунала по бывшей Югославии, на скамью подсудимых которого попали в основном сербы.
Но Порошенко хочет референдума не для того, чтобы перечеркнуть уже подписанное соглашение, а для того чтобы заранее на основе референдума, определить красные лини этого документа. Можно конечно называть такую позицию контрпродуктивной. Но международное положение Украины все же заметно лучше положения непризнанной (по состоянию на 1993 год) республики боснийских сербов.
Если Караджича не спасли от трибунала ни поддержка плана Вэнса-Оуэна, ни подписание Дейтонских соглашений, то в случае с Порошенко найдутся влиятельные политики, которые захотят сослаться на этот референдум как на мнение народа.
НАТО нас не хочет
Что же касается правовой стороны референдума, то у многих может возникнуть вопрос, какой же будет его юридический смысл, если Украину все равно в НАТО на его основании не примут. Ведь в большинстве случаев смысл референдумов как раз и заключается в том, чтобы принять или отвергнуть некий правовой акт, или, по крайней мере, утвердить принцип, на основе которого этот правовой акт будет выработан.
Однако п. 4 ч. 3 статьи 3 закона «О всеукраинском референдуме» допускает, так называемый, «общий референдум» — волеизъявление граждан «по любому вопросу, за исключением тех, относительно которых референдум не допускается согласно Конституции Украины» (то есть, бюджета, налогов и амнистии).
Следовательно, вполне легитимно можно при помощи референдума выяснять, стало жить лучшее и веселее при Порошенко или нет.
Кстати, объявить референдум по НАТО Порошенко не может (и Рада тоже). Глава государства лишь вправе провозгласить референдум по народной инициативе, то есть «по требованию не менее 3 миллионов граждан, имеющих право голоса, при условии, что подписи относительно назначения референдума собрано не менее чем в двух третях областей и не менее чем по 100 тысяч подписей в каждой области». То есть, если брать букву закона — а я точно процитировал здесь ч.2 статьи 72 Конституции Украины — не имеют значения подписи, собранные в Киеве, Крыму и Севастополе (по украинскому законодательству два последних региона — это же Украина). Ведь по статье 133 Конституции Украины — Киев и Севастополь — это города республиканского подчинения, а Крым — автономная республика.
Правда, на самом референдуме голоса жителей этих территорий имеют такой же вес, как и жителей областей.
Конечно, Киев не захочет проводить такой референдум на неподконтрольных территориях Донбасса, а также на Крымском полуострове, что объективно показывает готовность пренебречь их мнением. Предположим, в Крыму и Севастополе сами эту идею отвергнут, чтоб не давать аргументов для утверждений об украинской принадлежности регионов. Однако если он реально пройдет на Украине, то в ДНР и ЛНР все равно есть смысл его провести самим, причем в тот же день и в точности скопировав украинскую формулировку вопроса.
Да, понятно, что в Украине не признают этого референдума и не приплюсуют голоса его участников к голосам на подконтрольной территории. Однако проведение этого мероприятия может, как максимум, улучшить фактический статус республик, как минимум — лучше определиться в вопросах урегулирования.
Ведь после этого мероприятия противники вступления Украины в НАТО на Западе смогут лучше обосновывать свою позицию. И она может выражаться публично примерно так: «Вопрос НАТО по-прежнему раскалывает украинское общество. Это показали результаты референдума в самопровозглашенных ДНР и ЛНР. Несмотря на непризнание этого референдума Киевом и определенные проблемы в организации кампании и голосования, есть основания считать, что итоги плебисцита отражают мнение жителей Донбасса. Поэтому Киеву следует пожертвовать атлантическими амбициями ради восстановления территориальной целостности страны, объединив ее граждан на основе нейтралитета и глубокой децентрализации».
То есть существует вероятность того, что в случае проведения такого референдума в ДНР и ЛНР, ряд влиятельных западных политиков станут артикулировать позицию Киссинджера или близкую к нему.
Признав де-факто, пускай с оговорками, волеизъявление жителей ДНР и ЛНР на этом референдуме, те же западные политики, смогут затем признать и другие формы их волеизъявления, в частности выборы.
Следовательно, инициатива Порошенко с референдумом при грамотном ответе на нее может стать катализатором неприятных для Киева процессов.
Разумеется, такой сценарий не обязателен. При худшем варианте западные политики, которые признают референдум в ДНР и ЛНР де-факто, останутся в маргинальной плоскости и не составят критической массы. А истеблишмент будет и дальше вести себя так как сейчас, то есть, фактически поощряя невыполнение Киевом минских договоренностей. Но и в этом случае референдум в ДНР и ЛНР все равно будет иметь смысл, ибо избавит Россию и народные республики от иллюзий и позволит сделать соответствующие выводы в отношении «западных партнеров».
