- Как в польском обществе относятся к предстоящей премьере «Волыни»? Выход этого фильма станет событием в Польше?
— Сам выход этого фильма в Польше стал уже событием хотя бы потому что вообще появился на свет, несмотря на давление. У него были проблемы с финансированием, с административным давлением, направленным на то, чтобы не дать этот фильм снять.
- Объясните поподробней, что значит проблемы с финансированием, что значит административное давление?
— Давление оказывали политические и властные структуры, связанные с правящей партией «Право и справедливость» Качинського («ПиС»). Давили на спонсоров. Шла травля в прессе: мол, фильм делается на деньги Кремля, и что все это путинская пропаганда. Естественно, частные спонсоры из числа польских бизнесменов, не выдержав, отказывались выделять деньги.
В связи с этим возникла проблема: фильм не могли долго доснять, так как не хватало нескольких миллионов злотых. Речь шла об одном эпизоде. Режиссеру Войчеху Смажовскому пришлось проделать очень большую работу, чтобы эти деньги найти. И в итоге, он нашел их в Польше, а не в Москве, как это неудивительно.
- Странно, почему давление организовывает «Право и справедливость», если именно эта партия недавно была инициатором принятия закона, признающего Волынскую резню геноцидом польского народа?
— Просто «писовцы» не любят русских больше, чем украинцев. У них существует некая монополия на истину. То, что они могут себе позволить, вовсе не означает, что это могут позволить другие. Подобные вещи — критика украинцев — у них вызывают подозрение: а не Путин ли все это спонсировал. Если бы подобный фильм снимал режиссер, финансируемый «писовцами», то там бы вместе с оуновцами действовали какие-нибудь энкаведешники.
А так в «Волыне» показана более-менее объективная картинка, которую к тому же снял человек, у которого к тому же родня прошла через Волынь. Он использовал и документальный материал.
Если вы будете смотреть этот фильм, то увидите, как те трагические события 1943 года воспринимают поляки, у которых есть критический взгляд на историю.
- Есть ли среди польского политического бомонда те, кто стоит на стороне этой картины, кто говорит, что такие фильмы нужны польскому народу?
— Сейчас в Польше существует такой тренд: все плохое в польско-украинских отношениях надо замалчивать, потому что если мы будем говорить о таких сложных вещах, то это будет идти на пользу русским. Поэтому это вредит польско-украинским отношениям.
В общем, есть серьезные и влиятельные слои в польской элите, в том числе и среди интеллектуалов, которым все это не нравится.
Хотя нас, русских, Волынская резня вообще никаким боком не касается, поляки, касающиеся этой темы, боятся быть обвиненными в промосковской позиции.
Если вы считаете, что между поляками и русскими есть какие-то сложные и неразрешенные до сих пор проблемы, то вы не должны говорить о них. Говоря об этом открыто, вы играете на руку врагу.
- В начале нулевых на польские и украинские экраны вышла картина Ежи Гофмана «Огнем и мечом» о польско-украинской войне во времена Богдана Хмельницкого. Тогда многие восприняли эту картину как примиренческий жест. Поляки были, естественно, показаны с симпатией, но и украинцы не вызывали отвращения. И Богдан Ступка в роли Хмельницкого смотрится отлично, и россинин Домогаров в роли Богуна хорошо. В «Волыни» все нет — больше того, что разъединяет, нежели наоборот.
— Богдан Ступка в роли Хмельницкого — хитрый алкоголик, а Домогаров — маньяк и убийца. Казаки пьют горилку из ночных горшков. К тому же в нынешней Украине этот фильм не приветствуется. Он даже при Януковиче подвергался критике со стороны депутатов Верховной Рады, которые были избраны в 2012 году. Сами понимаете, со стороны каких сил.
А при Ющенко его вообще на Украине по телевизору не показывали. Кстати, в России, когда начались обострения в отношениях с Украиной, то его показывали по всем каналам на день украинской независимости.
На Украине «Огнем и мечом» воспринимался неоднозначно, а вот в Польше мне говорили, что он поставлен слишком мягко. И если бы он был бы экранизирован так, как это было написано у Сенкевича в романе, то он бы выглядел неполиткорректным.
Мы ведь помним, что в конце фильма была отсебятина Гофмана о том, что мы — поляки и украинцы — два братских народа. Только-только казака посадили на кол, но, тем не менее, мы два братских народа. Да, между нами было много плохого, но в то же время много и хорошего.
Вы поймите, между польским и украинским обществом существует большая разница, потому что польское общество при всех своих недостатках — это европейское общество. В нем поэтому присутствует способность к критичному взгляду на свою историю и к признанию своих ошибок. У поляков есть свои особенности, но в Польше гораздо здоровее смотрят на происходящие процессы, чем на Украине.
А вот украинское общество находится в таком состоянии, когда в нем невозможен диалог на болезненные темы. Украинцы не могут понять чувства поляков, которые видят как на Украине героизируют Бандеру и Шухевича.
Когда президент Израиля говорит в Верховной Раде совершенно очевидные вещи, и его пытаются заставить извиниться, как это делал Ляшко, то у остального мира создается представление, что украинцев в парламенте представляют люди, живущие в каком-то иллюзорном, параллельном мире.
Польские политики попробуют замолчать эту тему, а вот польский народ — нет.
Александр Чаленко
