33-х летнего мобилизованного Игоря Тимощука забил до смерти его командир. В этом уверены родственники скончавшегося от травм солдата. В самой воинской части под Киевом отвечают: мол, солдат «сам упал и в припадке эпилепсии разбил голову».
При этом, случай произошел не в зоне АТО, а под Киевом. Неудивительно, что в такой армии рвутся служить не все. После того, как скрывавшегося от военкомов 25-летнего парня таки привели силой в военкомат, он выбросился с четвертого этажа этого здания. Как признают сами работники военкоматов, в ВСУ не стремятся ни призывники, ни подлежащие мобилизации. Поэтому и приходится устраивать облавы, например на студентов Киевского Политехнического Института.
Дедовщина существовала в украинской армии всегда. Однако с началом Антитеррористической операции она не только приобрела размах из-за посттравматического синдрома, но и сопровождается другими преступлениями. В результате — гибнут люди.
«Неуставные отношения, небоевые потери как невозратные, так и санитарные поражают масштабом. Более тысячи убитых, около 3 тысяч раненных. Это разные небоевые ситуации: самоубийство, фатальный алкоголизм, неосторожное обращение с оружием, неуставные отношения и тому подобное», — признал Главный военный прокурор Украины Анатолий Матиос.
Казалось бы, небольшое число для военного времени. Но в сравнении с официальными данными ООН по погибшим за все время конфликта в Донбассе оно выглядит впечатляюще. Напомним: как считают в ООН, по состоянию на февраль 2016 года в зоне конфликта на Востоке Украины погибло 9167 человек. Это и участники военных действий, и нонкомбатанты — мирные жители. Фактически 11% всех смертей в Донбассе, если верить Матиосу, это военные, погибшие в небоевых ситуациях.
Данные об общем количестве потерь в Донбассе в ВСУ обнародуют неохотно. Но как свидетельствует волонтерский проект «Книга памяти погибших», куда внесены данные по всем регионам страны и военизированным формированиям, по состоянию на апрель 2016 года в АТО погибло 2960 бойцов Вооруженных Сил, Нацгвардии, добровольческих батальонов и других силовых структур. Получается, каждый третий из них — погиб не в бою.
Тыл смертоноснее передовой
Армейская мудрость, дошедшая еще с советских времен, гласит: ничем не занятый солдат — потенциальный преступник. А на украинских военных полигонах заняться чем-то путным можно не всегда.
И на «передке» было спокойнее, уверены побывавшие в АТО военнослужащие.
«На очередном полигоне («Широкий Лан») — уже два двухсотых (погибших — ред.). Один капитан. Водка. Второй, говорят, тоже офицер. Поножовщина. Была бы счастлива увидеть опровержение, но не увижу, так как подтверждают разные люди. И — нет, на нуле (линия соприкосновения с врагом — ред.) у нас таких потерь не было потому, что НАМ БЫЛО ЧТО ДЕЛАТЬ, а не..ловать (бездействовать — ред.) месяцами, играя в «кто кого унизит». Типа — комбат старшину, старшина — рядовых… И вы говорите, что бессмысленное пребывание там мне ничем не угрожает? Охохо», — пишет боец 93 отдельной механизированной бригады Валерия Бурлакова.
Бурлакова — не тыловик и не «салага». Украинская националистка, принимавшая участие в столкновениях на Майдане, бывшая журналистка, успела послужить в добровольческом батальоне «Карпатская Сечь» и в родной 93 омбр. Воюет она с октября 2014 года. На сайте «Трибунал» — бледном ДНР-овском аналоге «Миротворца» Бурлакову называют «карателем». Среди горячих точек, в которых побывала Бурлакова — село Пески, что под донецким аэропортом.
Украинские эксперты с Ukraina.ru на эту тему говорить отказываются: мол, военная тайна, разглашение потерь и т.п. А вот российские эксперты подтверждают слова украинской военнослужащей Бурлаковой — безделье и слабая подготовка офицеров — корень всех бед.
«Это связано с бардаком, расхлябанностью, неорганизованностью, плохим выполнением офицерским корпусом своих задач, тем, что солдаты предоставлены самим себе и отсутствием уставного порядка. Поэтому потери такие ужасающие», — отмечает член общественного совета при Минобороны РФ Игорь Коротченко.
Одной из проблем в украинской армии стали «аватары». Так называют военнослужащих, злоупотребляющих спиртным. Пьяных и алкоголиков в украинском фольклоре еще называют «синими», «синяками». Герои фильма «Аватар» Джеймса Кэмерона — синекожие туземцы одной из планет. Отсюда и аналогия. Чего только не делают с алкоголиками в армии. Их метят зеленкой в соответствии с прозвищем, запирают в клетки. Но не помогает.
«Дисциплина в армии влияет на эффективность ВСУ и национальную безопасность. Пьяные военные — это большая угроза для товарищей по службе и мирного населения», — отметила после первых данных о небоевых потерях волонтер и сотрудник Министерства обороны Украины Татьяна Рычкова.
Причина пьянства проста: в армию гребут всех, кто не убежал. Как отмечают украинские эксперты — 5 и 6 волна мобилизованных — не такие высокомотивированные, как первые. А условия — даже не в зоне Антитеррористической Операции — не сахар. Грязь на полигонах, палатки, расползающиеся по швам после первого серьезного дождя, проблемы с питанием и нерегулярные занятия по боевой подготовке. Отсюда и злоупотребление спиртным.
В то же время, для местных жителей в зоне АТО, и так пострадавших от войны, нелегальная продажа спиртного военным — одна из основных доходных статей. Итог — весьма плачевен.
«То, что мы видим, приехав на передовую, позволяет мне предположить, что официальная статистика о небоевых потерях, мягко говоря, занижена. Мне достоверно известно об инцидентах, когда случаи неосторожного обращения с оружием в состоянии опьянения и самоубийства выдавали за снайперскую пулю, то есть боевую потерю. И это не единичная практика», — рассказывал журналистам украинский волонтер Роман Синицын.
Но суицид, драки и пьянство — не единственные враги украинских военных.
Как контрабанда казаков поборола
Впервые выступая за трибуной Верховной Рады освобожденная за неделю до этого из РФ народный депутат Надежда Савченко помянула младшего сержанта ВСУ Вадима Пугачева. Он погиб при пленении россиян Евгения Ерофеева и Александра Александрова, на которых по факту и обменяли Савченко.
Казалось бы, живые участники того боя должны были стать национальными героями. Однако они попали в сводки новостей совсем по другой причине — их обвиняют в убийстве волонтера и сотрудника ГФС. Военнослужащие «крышевали» контрабанду, перевозку наркотиков и деятельность антикоррупционных патрулей их не устраивала.
«Как сообщил комбриг 92 бригады Виктор Николюк, разведчику Александру Свидро и Павлу Долженко, кроме покушения на убийство инкриминируют перевозку наркотиков на 25 млн.грн. и еще на 1 млн. обычной контрабанды», — сообщили украинские СМИ.
В этом случае, смерть силовика из Государственной фискальной службы тоже нельзя отнести к боевым потерям. Ее не списали на снайпера, но начали расследование. Примечательно, что украинских военных есть запись, на которой фигурирует сам комбриг 92-ой бригады Николюк и угрожает членам антикоррупционного патруля убийством.
«Идет запугивание: «Ребята, вы начинаете нас раздражать. Снялись и уехали отсюда», — рассказывал член группы волонтер Андрей Галущенко, который позже и погиб в результате нападения.
Да и в руководстве Луганской области были уверены: на мобильную группу напали «свои».
«Я догадываюсь, чьих рук это дело. Я знаю — ты, мразь, читаешь меня и следишь за моей деятельностью. Знай, отныне ты не просто барыга. Ты — мой личный враг!», — писал руководитель Луганской ОГА Георгий Тука.
Галущенко и его группа — не единичный случай. Позже командир роты 80-ой бригады ВСУ Владимир Киян с позывным «Тайфун», который тоже боролся с контрабандой и решил собственными силами расследовать атаку на группу Галущенко, подорвался на фугасе. Эту потерю уже списали на боевые утраты как результат действия диверсионной группы. Но знавшие Кияна волонтеры и чиновники в это не поверили. «По сведениям из двух источников: никакая диверсионно-разведывательная группа в тот район не выходила», — подчеркнул Тука.
«Не все так просто, об этом не говорят по телефону. Опять то же неСчастье, опять 92-я. «Тайфун» ехал разобраться, что вчера произошло там с Андреем Галущенко», — вторил ему волонтер Павел Кашчук.
О проблеме наслышан и Главный военный прокурор. Он отмечает — она существует на всех уровнях. Даже на низовом.
«Круговая порука. Недавно задержали на одном из КПП группу пограничников, которые делали «льготный проезд» за 200 грн. с автомобиля и 50 грн. с человека… Мы не можем поймать их за руку», — отмечает Матиос.
По его словам, военных прокуроров сейчас катастрофически не хватает — их всего 600. На все ВСУ.
При этом, если с мелкими правонарушениями еще можно попытаться что-то сделать, то с крупными — все сложнее. Примечательно, что оба губернатора Луганщины, провозгласившие «крестовый поход» против контрабанды — Геннадий Москаль и Георгий Тука были в итоге своего поста лишились.
А пока украинские военные продолжают гибнуть. И, как оказывается, неважно, насколько далеко они от фронта. На «передовой» подчас даже безопаснее. Там гораздо меньше пьяных сослуживцев, все заняты делом и нет дедовщины.
