https://ukraina.ru/20231224/1052361099.html
Доброволец из батальона "Русь": Остановившись, ты даешь противнику возможность зарыться в землю
Доброволец из батальона "Русь": Остановившись, ты даешь противнику возможность зарыться в землю - 24.12.2023 Украина.ру
Доброволец из батальона "Русь": Остановившись, ты даешь противнику возможность зарыться в землю
О ситуации на Артемовском направлении, наступательном потенциале, принципах современной войны, перспективах сохранения "вагнеровской" школы, особенностях работы с FPV-дронами, а также о том, почему двигаться лучше, чем стоять в обороне, журналисту издания "Украина.ру" рассказал оператор БПЛА батальона "Русь" с позывным "Мура".
2023-12-24T03:48
2023-12-24T03:48
2023-12-24T03:48
интервью
спецоперация
/html/head/meta[@name='og:title']/@content
/html/head/meta[@name='og:description']/@content
https://cdnn1.ukraina.ru/img/07e7/0c/18/1052361541_0:0:2511:1412_1920x0_80_0_0_afe07510962daa0a5de8905fa7ab99cd.jpg
- Чем же оперирует доблестный оператор БПЛА? Квадрокоптер, FPV?- И квадрокоптер, и FPV.- Но они же принципиально по-разному управляются, верно?- Конечно. С квадрокоптером ведь как? Там есть стабилизация. Если, к примеру, работает РЭБ, то он просто висит. Вот есть режим аса, в котором полностью сам управляешь. А FPV-дроном ты всю дорогу управляешь сам. Как самолетом. Чуть пережал кнопочку, говоря образно, и он улетел.- То есть на оператора FPV учиться труднее?- Труднее, но в итоге получилось неплохо. По крайней мере те задачи, которые ставятся перед нашим подразделением, успешно выполняются.- По каким целям обычно работаете?- Цели? Вообще я люблю использовать термобары. Это такая приятная штучка. Уж если залетает в блиндаж, то все – живых там не останется. Как правило, по легко бронированной технике, вроде БТР или МТ-ЛБ, термобарический боеприпас работает не очень хорошо. Так вот приходится залетать в блиндажи.Война ведь сейчас пошла более окопная, а любой личный состав в реалиях 21-го века старается максимально повысить свою выживаемость. Даже когда «мавиком» третьим летаешь над позициями неприятеля, он слышит жужжание «птички» и сразу хоронится.Первым делом проводится разведка, потом – доразведка местности. А после этого ты смотришь и принимаешь решение, исходя из имеющихся сил и средств. Как лучше действовать? Чем работать по противнику? Бывает и так, что FPV-дрон по некоторым блиндажам и не надо использовать. Потому, что зачем использовать дрон, если блиндаж можно засыпать из АГС, обеспечив продвижение штурмовой группы?- Удивительно все это, конечно! Еще весной «военные эксперты» продолжали рассказывать, что беспилотник – бесполезная игрушка, а сегодня ни один минометный расчет без них не работает. Неужели беспилотники и правда нужны?- Еще бы! В первую очередь, беспилотники нужны для того, чтобы минимизировать потери среди личного состава. Вот та же штурмовая группа из пяти-семи человек или разведгруппа, которая выходит на линию боевого соприкосновения (ЛБС) с противником. Зачем вслепую посылать пять-семь человек, которые могут попросту не вернуться, если можно сперва поднять «птичку», обследовать местность и понять, нужно ли вообще туда идти?То есть «вперед, за мои медали» тут не работает. В подразделении у нас царит дух товарищества. Мы тут все добровольцы. Были и остаемся добровольцами. Человек, который пойдет на ЛБС, это не кто-то там, а боевой товарищ, с которым ты пьешь чай, болтаешь в курилке. Вы дружите. Ты знаешь, сколько у него детей, как супругу зовут. Тебе не все равно.Каждому из нас есть, что терять. Каждый приходит для того, чтобы доказать себе что-то, а не сгинуть по-глупому.- А вы конкретно, что хотели себе доказать?— Это же всю историю мою придется рассказывать. Ну…хорошо. В самом начале СВО я заходил с МО на Херсонское направление. Все прекрасно знают, что там происходило. Отдельные моменты мне очень сильно не понравились, поскольку работа должна быть поставлена правильно, а не так, как было там.Потом десять месяцев отработал в составе ЧВК «Вагнер» на Соледарско-Бахмутском направлении. Все видел, все знаю. Видел, как резво убегает противник, когда грамотно подавляешь его огнем.В данный момент у нас сформировано подразделение из людей, которые где-то, что-то, как-то видели. Передаем боевой опыт ребятам, которые приходят сюда добровольцами.С тех пор уже все себе доказал. Это уже вошло в привычку. Это просто работа. Ты ежедневно совершенствуешь свои навыки и продолжаешь работать. А что доказать? Если уж честно, то хотелось проверить, мужчина я или нет. Вот и проверил.- Вернемся к теме беспилотников. Насколько я понимаю, на Херсонское направление вы заходили не в качестве оператора. Как и когда пришло понимание того, что нужно менять специальность?- Да нет, конечно. Беспилотники тогда отсутствовали. А сам я начинал со штурмов. У нас каждый проходит через это – через штурмы. И определенные ситуации, в которых мы оказывались, дали понять, что лучше бы сперва доразведать местность, а потом уже действовать. Бумажными самолетиками ее, к сожалению, не разведаешь.Плюс – опыт СВО показал, что любая местность, любой укрепрайон, любая лесополоса, которые не перепаханы артиллерией, обычно нашпигованы какими-нибудь чудесными ребятами. Они притихли и ждут нас. Так вот сперва их нужно обнаружить.Ты можешь послать туда людей, которых положит человечек с автоматиком, а можешь выявить этого человечка, насыпать туда как следует и наблюдать, как он убегает, если сумел выжить.- Не могу не спросить. Вы скучаете по ЧВК «Вагнер»?- Да, скучаю.- Я бывал во многих подразделениях, где присутствуют «музыканты», и не мог не заметить, что ребята стараются держаться вместе. Удастся ли нам сохранить и распространить боевой опыт, накопленный сотрудниками ЧВК «Вагнер»?- Командиры-то у нас в принципе с богатым боевым опытом. Все знают и все умеют. Остальное зависит от личного состава. От того, как они будут заходить в подразделения. Боюсь, конечно, что тех устоев, которые были в конторе, уже не будет. От них ведь многое зависит – от устоев. Сумеем их сохранить – все получится. Если личный состав не будет стремиться их сохранить, если все растеряем, то даже не знаю. Смешанные чувства.Потому, что опыт, который передается пацанам, очень богатый на самом деле и во многом уникальный. Очень многое от людей зависит, а также от того, кто, как и где находится. Захочет личный состав – все получится. И я думаю, что… получится. Потому, что если бы мы не хотели, то нас бы здесь и не было. Но мы ведь здесь.- Какова сейчас обстановка в ЛНР и конкретно на вашем участке? Я постоянно слышу о том, что ВСУ испытывают жесточайший снарядный голод, но в Донецке мы этого не ощущаем. Быть может, у вас он проявляется лучше?- За всю ЛНР, конечно, я вам не скажу, поскольку на каждом направлении разные подразделения отвечают за разные секторы. Здесь у тебя на участке фронта в два километра могут быть тишь да гладь. Ты будешь сидеть и мирно чай попивать. А на соседнюю позицию будет лететь все, что угодно. Ресурсы перебрасываются, все это присутствует. Сказать, чтобы прямо голод какой-то был… да нет. Все работают. И они, и мы. Да и как это прочувствовать? Чтобы в тебя не стреляли, война закончиться должна.А еще многое ведь от людей зависит. Оно же как бывает? Поедут на одну конкретную задачу десять человек. Вернутся. Пятеро скажут, что там более или менее тихо было. Можно работать. А другие пятеро скажут, что жесть и они туда больше не поедут.Зависит от личного опыта. Кому-то и под пулями ползать нормально, а кто-то услышит выход в пяти километрах и подумает, что прямо в него летит.- Верно ли понимаю, что направление у вас Артемовское? Какова ситуация, если вкратце?- Верно понимаете. А если вкратце, то обстановка стабильная. Мы работаем.- Несколько месяцев назад она была стабильной, а мы стояли в обороне. Сейчас она тоже стабильная, но есть движение…- Я по собственному опыту могу сказать, что в тебя летит все на свете, когда стоишь. Как только начинаешь двигаться, и противник начинает отходить… что такое линия фронта? Четыреста метров – работают автоматы, километр – крупнокалиберные пулемёты, полтора километра – АГС, 82-й миномет, два с половиной – 120-й миномет. А теперь представьте, что линия фронта пришла в движение и штурмовики продвинулись на четыреста метров. Их пехота отходит и всем остальным тоже нужно отходить. А это уже время.И когда накат-накат-накат, всем, кто работал по тебе, приходится откатываться. А ты в это время двигаешься. Вот и все. Но стоит тебе остановится и у противника появляется возможность зарыться в землю, подготовить новые позиции. И вот они уже начинают работать по своим же оставленным позициям. Им даже координаты в этом случае не нужно отбивать, поскольку все давно уже отбито.- По моим субъективным ощущениям инициатива сейчас на нашей стороне. Есть ли потенциал для продвижения?- Потенциал есть всегда. Главное – чтоб давали БК.- С боекомплектом до сих пор случаются проблемы?- К сожалению.- На повестке дня сейчас Часов Яр. Что там сейчас?- Часов Яр – стратегически важная точка. Еще когда мы брали Соледар и Артемовск, в Часов Яре царила большая суета. У них там серьезное скопление техники и живой силы.- Что нам даст освобождение Часов Яра?- Можно будет из техники их урвать что-нибудь интересное (смеется).— Это понятно. А в стратегическом смысле?- Мы перекроем им кислород и начнутся проблемы с логистикой. Оно ведь как бывает? Пережмешь венку, и нога отнимается. Вот и все.- Есть информация, что противник стал реже работать артиллерией, но активнее применяет дроны-камикадзе. Так ли это?- FPV-дроны как вошли в работу, так и работают. Насколько я понимаю, с поставками у них все нормально. К тому же есть добрые фиксики – умные ребята, способные из обыкновенного РПГ-шного снаряда сделать то, что подарит нам много проблем. С другой стороны, у нас с этим не хуже и мы работаем.- И мы, и противник, насколько я понимаю, начинаем применять FPV-дроны с тепловизорами, способные поражать цели и в темное время суток. Насколько это направление перспективно?- Мы вполне можем взять тот же тридцатый «Матрикс», у которого двадцатикратный зум и тепляк, и работать просто по азимуту, по удалению. Смотришь, где противник движется и все. Тут у нас более или менее зеркально все.Кто летал на FPV-дронах, тот знает, что и без тепловизора там картинка не очень, а потому нужен определенный опыт. Поставишь тепляк – картинка будет еще более размытой и даже не поймешь, где противник, а где зайчик, волк или кабан, если таковые вообще остались. Это же просто тепловая сигнатура.А ты ведь берешь на себя ответственность, расходуя боеприпас. Поэтому я, основываясь на личном опыте, ничего в этом страшного не вижу. Картинка не очень качественная, а если ставить по-настоящему хороший тепловизор, то и дрон будет стоить значительно дороже.
https://ukraina.ru/20231223/1052093824.html
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
2023
Новости
ru-RU
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
интервью, спецоперация
- Чем же оперирует доблестный оператор БПЛА? Квадрокоптер, FPV?
- Но они же принципиально по-разному управляются, верно?
- Конечно. С квадрокоптером ведь как? Там есть стабилизация. Если, к примеру, работает РЭБ, то он просто висит. Вот есть режим аса, в котором полностью сам управляешь. А FPV-дроном ты всю дорогу управляешь сам. Как самолетом. Чуть пережал кнопочку, говоря образно, и он улетел.
- То есть на оператора FPV учиться труднее?
- Труднее, но в итоге получилось неплохо. По крайней мере те задачи, которые ставятся перед нашим подразделением, успешно выполняются.
- По каким целям обычно работаете?
- Цели? Вообще я люблю использовать термобары. Это такая приятная штучка. Уж если залетает в блиндаж, то все – живых там не останется. Как правило, по легко бронированной технике, вроде БТР или МТ-ЛБ, термобарический боеприпас работает не очень хорошо. Так вот приходится залетать в блиндажи.
Война ведь сейчас пошла более окопная, а любой личный состав в реалиях 21-го века старается максимально повысить свою выживаемость. Даже когда «мавиком» третьим летаешь над позициями неприятеля, он слышит жужжание «птички» и сразу хоронится.
Первым делом проводится разведка, потом – доразведка местности. А после этого ты смотришь и принимаешь решение, исходя из имеющихся сил и средств. Как лучше действовать? Чем работать по противнику? Бывает и так, что FPV-дрон по некоторым блиндажам и не надо использовать. Потому, что зачем использовать дрон, если блиндаж можно засыпать из АГС, обеспечив продвижение штурмовой группы?
- Удивительно все это, конечно! Еще весной «военные эксперты» продолжали рассказывать, что беспилотник – бесполезная игрушка, а сегодня ни один минометный расчет без них не работает. Неужели беспилотники и правда нужны?
- Еще бы! В первую очередь, беспилотники нужны для того, чтобы минимизировать потери среди личного состава. Вот та же штурмовая группа из пяти-семи человек или разведгруппа, которая выходит на линию боевого соприкосновения (ЛБС) с противником. Зачем вслепую посылать пять-семь человек, которые могут попросту не вернуться, если можно сперва поднять «птичку», обследовать местность и понять, нужно ли вообще туда идти?
То есть «вперед, за мои медали» тут не работает. В подразделении у нас царит дух товарищества. Мы тут все добровольцы. Были и остаемся добровольцами. Человек, который пойдет на ЛБС, это не кто-то там, а боевой товарищ, с которым ты пьешь чай, болтаешь в курилке. Вы дружите. Ты знаешь, сколько у него детей, как супругу зовут. Тебе не все равно.
Каждому из нас есть, что терять. Каждый приходит для того, чтобы доказать себе что-то, а не сгинуть по-глупому.
- А вы конкретно, что хотели себе доказать?
— Это же всю историю мою придется рассказывать. Ну…хорошо. В самом начале СВО я заходил с МО на Херсонское направление. Все прекрасно знают, что там происходило. Отдельные моменты мне очень сильно не понравились, поскольку работа должна быть поставлена правильно, а не так, как было там.
Потом десять месяцев отработал в составе ЧВК «Вагнер» на Соледарско-Бахмутском направлении. Все видел, все знаю. Видел, как резво убегает противник, когда грамотно подавляешь его огнем.
В данный момент у нас сформировано подразделение из людей, которые где-то, что-то, как-то видели. Передаем боевой опыт ребятам, которые приходят сюда добровольцами.
С тех пор уже все себе доказал. Это уже вошло в привычку. Это просто работа. Ты ежедневно совершенствуешь свои навыки и продолжаешь работать. А что доказать? Если уж честно, то хотелось проверить, мужчина я или нет. Вот и проверил.
- Вернемся к теме беспилотников. Насколько я понимаю, на Херсонское направление вы заходили не в качестве оператора. Как и когда пришло понимание того, что нужно менять специальность?
- Да нет, конечно. Беспилотники тогда отсутствовали. А сам я начинал со штурмов. У нас каждый проходит через это – через штурмы. И определенные ситуации, в которых мы оказывались, дали понять, что лучше бы сперва доразведать местность, а потом уже действовать. Бумажными самолетиками ее, к сожалению, не разведаешь.
Плюс – опыт СВО показал, что любая местность, любой укрепрайон, любая лесополоса, которые не перепаханы артиллерией, обычно нашпигованы какими-нибудь чудесными ребятами. Они притихли и ждут нас. Так вот сперва их нужно обнаружить.
Ты можешь послать туда людей, которых положит человечек с автоматиком, а можешь выявить этого человечка, насыпать туда как следует и наблюдать, как он убегает, если сумел выжить.
- Не могу не спросить. Вы скучаете по ЧВК «Вагнер»?
- Я бывал во многих подразделениях, где присутствуют «музыканты», и не мог не заметить, что ребята стараются держаться вместе. Удастся ли нам сохранить и распространить боевой опыт, накопленный сотрудниками ЧВК «Вагнер»?
- Командиры-то у нас в принципе с богатым боевым опытом. Все знают и все умеют. Остальное зависит от личного состава. От того, как они будут заходить в подразделения. Боюсь, конечно, что тех устоев, которые были в конторе, уже не будет. От них ведь многое зависит – от устоев. Сумеем их сохранить – все получится. Если личный состав не будет стремиться их сохранить, если все растеряем, то даже не знаю. Смешанные чувства.
Потому, что опыт, который передается пацанам, очень богатый на самом деле и во многом уникальный. Очень многое от людей зависит, а также от того, кто, как и где находится. Захочет личный состав – все получится. И я думаю, что… получится. Потому, что если бы мы не хотели, то нас бы здесь и не было. Но мы ведь здесь.
- Какова сейчас обстановка в ЛНР и конкретно на вашем участке? Я постоянно слышу о том, что ВСУ испытывают жесточайший снарядный голод, но в Донецке мы этого не ощущаем. Быть может, у вас он проявляется лучше?
- За всю ЛНР, конечно, я вам не скажу, поскольку на каждом направлении разные подразделения отвечают за разные секторы. Здесь у тебя на участке фронта в два километра могут быть тишь да гладь. Ты будешь сидеть и мирно чай попивать. А на соседнюю позицию будет лететь все, что угодно. Ресурсы перебрасываются, все это присутствует. Сказать, чтобы прямо голод какой-то был… да нет. Все работают. И они, и мы. Да и как это прочувствовать? Чтобы в тебя не стреляли, война закончиться должна.
А еще многое ведь от людей зависит. Оно же как бывает? Поедут на одну конкретную задачу десять человек. Вернутся. Пятеро скажут, что там более или менее тихо было. Можно работать. А другие пятеро скажут, что жесть и они туда больше не поедут.
Зависит от личного опыта. Кому-то и под пулями ползать нормально, а кто-то услышит выход в пяти километрах и подумает, что прямо в него летит.
- Верно ли понимаю, что направление у вас Артемовское? Какова ситуация, если вкратце?
- Верно понимаете. А если вкратце, то обстановка стабильная. Мы работаем.
- Несколько месяцев назад она была стабильной, а мы стояли в обороне. Сейчас она тоже стабильная, но есть движение…
- Я по собственному опыту могу сказать, что в тебя летит все на свете, когда стоишь. Как только начинаешь двигаться, и противник начинает отходить… что такое линия фронта? Четыреста метров – работают автоматы, километр – крупнокалиберные пулемёты, полтора километра – АГС, 82-й миномет, два с половиной – 120-й миномет. А теперь представьте, что линия фронта пришла в движение и штурмовики продвинулись на четыреста метров. Их пехота отходит и всем остальным тоже нужно отходить. А это уже время.
И когда накат-накат-накат, всем, кто работал по тебе, приходится откатываться. А ты в это время двигаешься. Вот и все. Но стоит тебе остановится и у противника появляется возможность зарыться в землю, подготовить новые позиции. И вот они уже начинают работать по своим же оставленным позициям. Им даже координаты в этом случае не нужно отбивать, поскольку все давно уже отбито.
- По моим субъективным ощущениям инициатива сейчас на нашей стороне. Есть ли потенциал для продвижения?
- Потенциал есть всегда. Главное – чтоб давали БК.
- С боекомплектом до сих пор случаются проблемы?
- На повестке дня сейчас Часов Яр. Что там сейчас?
- Часов Яр – стратегически важная точка. Еще когда мы брали Соледар и Артемовск, в Часов Яре царила большая суета. У них там серьезное скопление техники и живой силы.
- Что нам даст освобождение Часов Яра?
- Можно будет из техники их урвать что-нибудь интересное (смеется).
— Это понятно. А в стратегическом смысле?
- Мы перекроем им кислород и начнутся проблемы с логистикой. Оно ведь как бывает? Пережмешь венку, и нога отнимается. Вот и все.
- Есть информация, что противник стал реже работать артиллерией, но активнее применяет дроны-камикадзе. Так ли это?
- FPV-дроны как вошли в работу, так и работают. Насколько я понимаю, с поставками у них все нормально. К тому же есть добрые фиксики – умные ребята, способные из обыкновенного РПГ-шного снаряда сделать то, что подарит нам много проблем. С другой стороны, у нас с этим не хуже и мы работаем.
- И мы, и противник, насколько я понимаю, начинаем применять FPV-дроны с тепловизорами, способные поражать цели и в темное время суток. Насколько это направление перспективно?
- Мы вполне можем взять тот же тридцатый «Матрикс», у которого двадцатикратный зум и тепляк, и работать просто по азимуту, по удалению. Смотришь, где противник движется и все. Тут у нас более или менее зеркально все.
Кто летал на FPV-дронах, тот знает, что и без тепловизора там картинка не очень, а потому нужен определенный опыт. Поставишь тепляк – картинка будет еще более размытой и даже не поймешь, где противник, а где зайчик, волк или кабан, если таковые вообще остались. Это же просто тепловая сигнатура.
А ты ведь берешь на себя ответственность, расходуя боеприпас. Поэтому я, основываясь на личном опыте, ничего в этом страшного не вижу. Картинка не очень качественная, а если ставить по-настоящему хороший тепловизор, то и дрон будет стоить значительно дороже.
